|
77 Теории, исповедующие другую крайность в отношении к индивиду, пронизаны идеей игнорирования индивида, невниманием ко всему индивидуальному, к экзистенциальным пластам жизни. Для таких социальных теорий характерна гипертрофия абстракций производительных сил, трудовых ресурсов, что влечет за собой восприятие индивида как среднестатистической обезличенной единицы. Следовательно, ученый, занимающийся социальным теоретизированием, не имеет права допустить (теоретически или практически) причинения вреда человеку и человечеству. Для этого его концептуальные построения должны отвечать выполнению подобных требований, которые составляют перечисленные нами выше принципы социально-философского исследования. При игнорировании этих принципов теоретик легко может впасть в заблуждение, а теоретические заблуждения в ходе практической деятельности воплощаются в действительность. Эти опредмеченные заблуждения отражаются созданием и вновь реализуются в его структурах. Разорвать этот порочный круг может помочь истинная социальная теория, которая есть нечто большее, чем обобщение наличной практики. Теоретическое знание это своеобразный итог всей предшествующей материальной и духовной культуры человечества. Теория, как известно, обладает относительной самостоятельностью и независимостью от практики и может в отдельных своих аспектах или отставать от изменяющейся практики, или опережать ее развитие. И тот, и другой случай механизма взаимодействия теории и практики может оказаться источником возникновения заблуждений. Назначение научного знания не сводится к объяснению известных фактов, обобщению предшествующего опыта. Предназначение науки состоит в том, чтобы предугадывать тенденции и направления развития исследуемых предметов и процессов, предсказывать их будущие состояния. И чем отдаленнее предсказание от наличной практики, тем менее оно достоверно, |
225 цию будничной жизни, значит, не адекватны действительности, являются воплощенным заблуждением. Теории, исповедующие другую крайность в отношении к индивиду, пронизаны идеей игнорирования индивида, невниманием ко всему индивидуальному, к экзистенциальным пластам жизни. Для таких социальных теорий характерна гипертрофия абстракций производительных сил, трудовых ресурсов, что влечет за собой восприятие индивида как среднестатистической обезличенной единицы. Следовательно, ученый, занимающийся социальным теоретизированием, не имеет права допустить (теоретически или практически) причинения вреда человеку и человечеству. Для этого его концептуальные построения должны отвечать выполнению подобных требований, которые составляют перечисленные выше принципы социального исследования. При игнорировании этих принципов теоретик легко может впасть в заблуждение, а теоретические заблуждения в ходе практической деятельности воплощаются в действительность. Эти опредмеченные заблуждения отражаются созданием и вновь реализуются в его структурах. Разорвать этот порочный круг может помочь истинная социальная теория, которая есть нечто большее, чем обобщение наличной практики. Теоретическое знание эго своеобразный итог всей предшествующей материальной и духовной культуры человечества. Теория, как известно, обладает относительной самостоятельностью и независимостью от практики и может в отдельных своих аспектах или отставать от изменяющейся практики, или опережать ее развитие. И тот, и другой случай механизма взаимодействия теории и практики может оказаться источником возникновения заблуждений. Назначение научного знания не сводится к объяснению известных фактов, обобщению предшествующего опыта. Предназначение науки состоит в том, чтобы предугадывать тенденции и направления развития 226 исследуемых предметов и процессов, предсказывать их будущие состояния. И чем отдаленнее предсказания от наличной практики, тем менее оно достоверно, тем больше вероятность возможных заблуждений. Кроме того, прогнозировать будущее состояние исследуемого объекта тем труднее, чем сложнее его структура, чем больше число элементов, из которых она состоит, чем многообразнее отношения и связи между структурными компонентами внутри самого объекта и его внешние отношения. При прогнозе невозможно учесть все внутренние тенденции развития самого объекта, все факторы внешней среды, влияющие на это развитие (и могущие на него влиять), возможности появления новых внутренних и внешних факторов, варианты их взаимодействий и многое другое. Мера истинности теории проверяется в конечном счете путем сопоставления ее положений, ее следствий и выводов с действительным положением дел в обществе. Однако, как уже неоднократно отмечалось выше, не всегда возможно провести такую проверку, поскольку наличный уровень развития общественно-исторической практики может быть недостаточным для этого. Тогда приходится обращаться к проверке истинности теории на основе более общей теории, т.е. к логическому критерию истины. Этот критерий является производным от критерия практики, но не сводим к нему. Будучи вторичным по отношению к общественной практике, теоретическое знание используется для осмысления последней, для прогнозирования ее состояний. Это возможно потому, что, во-первых, теоретическое знание в своих фундаментальных основах порождено в конечном счете практикой, является ее опосредствованным обобщением и воплощением всего предшествующего человеческого опыта, а не только той или иной исторически ограниченной формы практики. Вовторых. потому что в данном случае происходит диалектическое оборачивание: теория как производное от конкретных форм общественно |