|
Восприятие в послереволюционный период идей социологической школы уголовного права повлекло сужение сферы дифференциации уголовного наказания непосредственно в уголовном законе. В то же время расширились рамки индивидуализации уголовного наказания. И это проявилось не только в применении аналогии и осуществлении правосудия на основании лишь социалистического правосознания в первые годы советской власти, но и в ориентации судов на широкое применение условного осуждения; нередко товарищеские суды заменяли собой суды уголовной юстиции, тем самым ответственность уголовная подменялась социальной. Такие нормы развивали соответствующие политико-идеологические директивы. Так, во II Программе РКП(б) 1919 г. было записано: «В области наказания организованные таким образом суды уже привели к коренному изменению характера наказания, осуществляя в широких размерах условное осуждение, вводя как меру наказания общественное порицание... заменяя тюрьму воспитательными учреждениями и давая возможность применять практику товарищеских судов»1 . В.И. Ленин, определяя позицию партии о суде, требовал увеличить процент условного осуждения и общественного порицания, заменять лишение свободы принудительным трудом с проживанием на дому, тюрьму — воспитательными учреждениями, ввести товарищеские суды «для известных категорий и в армии, и среди рабочих»2. Такая позиция, в свою очередь, обосновывались известными положениями марксизма об отмирании при коммунизме государства и права3. В контексте рассматриваемой проблематики представляет интерес такое средство дифференциации и индивидуализации уголовного наказания, как специальные виды освобождения от наказания. Так, в декрете СНК от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» указывается, что «от преследования за дачу взятки, если таковая была произведена до издания этого декрета, освобож1Ленин В.И. КПСС о социалистической законности и правопорядке. М., 1981. С. 306. 2 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 38. С. 408. 3 Там же. Т. 33. С. 90-91.96. |
прежде основного, то в УК 1960 г. встречается лишь один такой случай (ст. 102 и 103). Редким стало закрепление основного и квалифицированного составов в различных статьях (ст. 102 и 103, 104, 105 в УК РСФСР 1960 г.). В санкции статьи закреплялось менее 1% квалифицирующих признаков (ч. 2 ст. 169, ч. 2 ст. 173, ст. 1912), остальные вполне обоснованно содержались в диспозиции статьи Для описания квалифицированных составов использовались различные конструкции. Самая распространенная из них — ссылка на основной состав с помощью слов "те же деяния (то же действие)" и указание на квалифицирующий признак. Такая конструкция используется в 46% квалифицированных составов. В виде альтернативы (30%) выступает сходная конструкция, где ссылка на основной состав заменена названием преступления либо словами "действия, предусмотренные частями 1 и 2" (18%). Практически единичны случаи описания в квалифицированном составе признаков объективной стороны основного состава и указания на квалифицирующий признак (4%). На иные конструкции приходится 2%'. ' Подробный анализ системы квалифицирующих и привилегирующих признаков состава преступления в УК РФ 1996 г. будет дан в § 3—5 гл 3 данной работы Стр.139 Таким образом, регламентация квалифицирующих и привилегирующих обстоятельств в советском уголовном законодательстве, с одной стороны, сохранила определенную преемственность, а с другой стороны, приобрела новые черты по сравнению с дореволюционным законодательством. Особо следует отметить развитие в советское время института освобождения от уголовной ответственности (наказания). На наш взгляд, восприятие в послереволюционный период идей социологической школы уголовного права повлекло сужение сферы дифференциации уголовной ответственности непосредственно в уголовном законе. В то же время расширились рамки индивидуализации уголовной ответственности. И это проявилось не только в применении аналогии и осуществлении правосудия на основании лишь социалистического правосознания в первые годы советской власти, но и в ориентации судов на широкое применение условного осуждения, нередко товарищеские суды заменяли собой суды уголовной юстиции, тем самым уголовная ответственность подменялась социальной. Идеологическое обоснование тому находим в партийных директивах. Так, во II Программе РКП(б) 1919 г. было записано: "В области наказания организованные таким образом суды уже привели к коренному изменению характера наказания, осуществляя в широких размерах условное осуждение, вводя как меру наказания общественное порицание, <...> заменяя тюрьму воспитательными учреждениями и давая возможность применять практику товарищеских судов'". В. И. Ленин, определяя позицию партии о суде, требовал увеличить процент условного осуждения и общественного порицания, заменять лишение свободы принудительным трудом с проживанием на дому, тюрьму — воспитательными учреждениями, ввести товарищески^ суды "для известных категорий и в армии и среди рабочих"2. Идеи замены уголовной ответственности социальными мерами, тюрем — воспитательными учреждениями, профессиональных судов — товарищескими обосновывались положениями марксизма об ' Ленин В И, КПСС о социалистической законности и правопорядке М, 1981 С 306. 2 См Ленин В. И. Полн собр соч Т 38 С 408 Стр.140 отмирании права, о ликвидации при социализме причин преступности'. Эти идеи пронизывали законодательство советского периода до 1980-х гг. И все же, несмотря на отрицание опыта дореволюционного законодательства, его нельзя было не учитывать. Не обошло его влияние и сферу дифференциации уголовной ответственности совершеннолетних и несовершеннолетних. В частности, несовершеннолетние и малолетние (до 17 лет) были изъяты из уголовной подсудности. Согласно Декрету СНК от 14 января 1918 г. "О комиссиях для несовершеннолетних" (ст. 2) "дела о несовершеннолетних — обоего пола до 17 лет, замеченных в деяниях общественно опасных, подлежат веденью комиссии о несовершеннолетних". Комиссия (по ст. 3 Декрета) не налагала мер уголовной ответственности, а либо освобождала несовершеннолетнего, либо направляла его в одно из убежищ Народного комиссариата народного призрения2. Сходное положение было закреплено в Декрете ВЦИК от 7 марта 1918 г. "О суде" (Декрет № 2): "Суды и тюремное заключение для несовершеннолетних обоего пола до 17 лет отменяются. Дела о несовершеннолетних, уличенных в деяниях общественно опасных, рассматриваются в комиссиях о несовершеннолетних, в составе представителей ведомств юстиции, народного просвещения и общественного призрения"3. К 1918 г. относится и появление в законе первых примеров так называемых специальных видов освобождения от уголовной ответственности. В п. 6 Декрета СНК от 8 мая 1918 г. "О взяточничестве" записано: "Настоящий документ имеет обратную силу с тем, однако, что от преследования за дачу взятки, если таковая была произведена до издания этого декрета, освобождаются те лица, кои в течение трех месяцев со дня издания настоящего декрета заявят судебным властям о даче ими взятки"4. Сходное положение содержалось в постановлении Совета рабочей и крестьянской обороны от 25 декабря 1918 г. "О дезертирстве". "Принять меры к тому, чтобы те дезертиры, которые в |