важнейшими показателями? Таким образом, необходимо проанализировать существенные различия между политическими репрессиями и уголовной преступностью. Если некоторые тенденции к снижению преступности действительно были бы причинно связаны с преимуществами социализма, то его дальнейшее развитие закономерно вело бы к последовательному сокращению преступности. Однако этого не произошло. В хрущевский период не только «шел» процесс укрепления социализма, но и «выстраивалась» его высшая стадия — коммунизм, а преступность не только не сокращалась, но и интенсивно росла. Причина стала очевидной: ослабление тотального контроля: за поведением и деятельностью людей. Брежневский режим осознал это и пытался вернуть сталинский контроль в несколько либерализованном виде. Однако желаемого эффекта не было. Видимо, криминологически «эффективным» тотальный контроль мог быть лишь в беспощадно насильственном варианте, а к нему вернуть советский народ было уже невозможно. Стихийный дрейф ослабления тотального контроля с некоторыми серьезными рецидивами (например, в годы правления Андропова или в период ГКЧП) проходил до самого развала СССР и продолжается в России и других странах, образованных на его территории. Попытки как-то использовать сталинский опыт для наведения порядка определенными силами предпринимаются до сих пор. В условиях нынешнего правового беспредела у некоторой части пожилых людей под известным рефреном «тогда был порядок» возникает даже ностальгия по тотальному контролю. Его нельзя упрощать и сводить только к репрессивной составляющей. Кроме нее, он включал в себя экономическую, правовую, организационную, идеологическую, социально-психологическую и оперативную. Экономическая составляющая — это полная зависимость человека от единственного работодателя — государства, а на практике — от партюсхоз |
78 Часть I. Общие тенденции преступности Если некоторые тенденции к снижению преступности действительно были причинно связаны с преимуществами социализма, то его дальнейшее развитие закономерно вело бы к последовательному сокращению преступности. Однако этого не произошло. В хрущевский период не только "шел" процесс укрепления социализма, но и "выстраивалась" его высшая стадия — коммунизм, а преступность не только не сокращалась, но и интенсивно росла. Причина стала очевидной: ослабление тотального контроля за поведением и деятельностью людей. Брежневский режим осознал это и пытался вернуть сталинский контроль в несколько либерализованном виде. Однако желаемого эффекта не было. Видимо, криминологически "эффективным" тотальный контроль мог быть лишь в беспощадно насильственном варианте, а к нему вернуть советский народ было уже невозможно. Стихийный дрейф ослабления тотального контроля с некоторыми серьезными рецидивами (например, в годы Андропова или в период ГКЧП) проходил до самого развала СССР и продолжается сейчас в России и других странах, образованных на его территории. Попытки как-то использовать сталинский опыт для наведения порядка определенными силами предпринимаются до сих пор. В условиях нынешнего правового беспредела у некоторой части пожилых людей под известным рефреном "тогда был порядок" возникает даже ностальгия по тотальному контролю. Его нельзя упрощать и сводить только к репрессивной составляющей. Кроме нее он включал в себя экономическую, правовую, организационную, идеологическую, социально-психологическую, оперативную и только потом репрессивную составляющие. Экономическая составляющая — это полная зависимость человека от единственного работодателя — государства, а на практике — от партгосхозноменклатуры. В его (ее) исключительной собственности находились земля, ее недра, воды, леса, основные средства производства (в промышленности, строительстве, сельском хозяйстве), средства транспорта и связи, банки, имущество торговых и иных предприятий, т. е. все средства человеческого существования. Желающий выжить в этой стране абсолютно зависел от парт-госноменклатуры и вынужден был к ней приспосабливаться. При любой попытке вырваться из этой зависимости человек оставался без средств к существованию, а то и без свободы. Правовая составляющая главным образом заключалась в примате прав государства над правами личности. Не было ни одной сферы деятельности, где бы права личности хоть как-то учитывались на фоне прав государства. Везде и всюду право стояло на защите государственнопартийных интересов. Характерным примером могут служить уголовные кодексы 1922, 1926, 1960 годов, в которых на первом месте стояли именно эти интересы. Такие же приоритеты были в деятельности всех правоохранительных органов, в число которых в те годы включались и суды. Все они при борьбе с преступностью в "интересах государства" применяли любые методы, в том числе и преступные, попирали честь, достоин |