|
доносчиков и приспособленцев, которые бдительно следили за' любыми отклонениями в поведении и деятельности ближайшего окружения; Доносы стимулировались широкой уголовно-правовой ответственностью* за недонесение о готовящихся или совершенных преступлениях. Доносчики считались героями (например, Павлик Морозов). Такое отношение к доносчикам, способствующим репрессивным органам в СССР расправляться с невиновными по политическим мотивам, оправдано. Но подобное отношение сохраняется и в наше время, когда преступность берет за горло и народ, и власть. Конечно, доносительство, скажем мягче — сотрудничество граждан с системой уголовной' юстиции, остро стоит во многих странах мира, в том числе демократических. Общеизвестно, что ни одна полиция не может справиться с растущей преступностью, особенно с терроризмом, без помощи населения. В связи с этим она вынуждена искать различные формы привлечения граждан к участию в борьбе с преступностью в виде конкретной помощи путем оплаты услуг, освобождения от ответственности, сделки преступника с правосудием и т. д. Во многих странах считается разумным и нравственным сообщить в полицию о готовящемся или совершенном преступлении. Это рассматривается как одна из форм заботы граждан о действенном правовом режиме в своей стране, в своем городе, на своей улице. Подобное поведение широко распространено в США. Там персонами года становятся информаторы. В Великобритании даже обсуждался проект закона об информаторах. Оперативная составляющая включала в себя тайную и явную, государственную и общественную слежку за всеми, особенно за теми людьми, которые по каким-то признакам выбивались из общей послушной колонны строителей коммунизма. Даже в последний год существования СССР, когда тотальный контроль, осуждаемый мировой и отечественной общественностью, сокращал сферу своей деятельности и практически само разрушался, спецслужбы вели тайное наблюдение и подслушивание за |
80 Часть I. Общие тенденции преступности лировались широкой уголовно-правовой ответственностью за недонесение о готовящихся или совершенных преступлениях. Доносчики считались героями (Павлик Морозов). Оперативная составляющая включала в себя тайную и явную, государственную и общественную слежку за всеми, и особенно за теми людьми, которые по каким-то признакам выбивались из общей послушной колонны строителей коммунизма. Даже в последний год существования СССР, когда тотальный контроль, осужденный мировой и отечественной общественностью, сокращал сферу своей деятельности и практически саморазрушался, спецслужбы вели тайное наблюдение и подслушивание за высшими должностными лицами страны, в том числе и за ее Президентом. Одной из действенных форм открытой слежки была строгая система прописки, введенная Постановлением ЦИК и СНК СССР "Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов" от 27 декабря 1932 г. Репрессивная составляющая интегрировала и венчала тотальный контроль в целом. Она была последней, но не единственной "инстанцией", удерживающей народ и каждого отдельного человека в страхе перед нарушением партийно-государственных предписаний. Краткий анализ основных составляющих сталинского (я полагаю, Сталин являлся его главным конструктором) контроля за поведением и деятельностью людей показывает, что такой контроль действительно был всеохватывающим и всеобъемлющим, т. е. тотальным. Деление его на отдельные составляющие условно. Не случайно многие их черты трудно причислить к какой-то одной составляющей. Если рассматривать этот контроль с позиций охраняемого им режима, то сталинский тотальный контроль можно назвать гениальным изобретением, вобравшим в себя все "лучшее" из прежних авторитарных диктаторских режимов. С криминологической точки зрения такой контроль можно признать "эффективным" и криминальным одновременно. Он лишь подтвердил давно известную мысль: эффективно бороться с преступностью можно лишь ее же методами. Удерживая на относительно низком уровне уголовную преступность простых смертных, тотальный контроль за поведением и деятельностью людей не "искоренял" ее, а "переплавлял" в преступность властей против своего народа. Поэтому общая результирующая преступности в тоталитарных режимах (коммунистических, фашистских, религиозно-фундаменталистских и др.) объективно вряд ли может быть ниже преступности в демократических странах. Второй вывод: жесткий многоаспектный социальный контроль над преступностью — печальная необходимость нашего времени Позитивно криминологически значимым он может быть лишь тогда, когда его удается построить на демократической и строго правовой основе. Он также может иметь многие составляющие: и экономическую, и правовую, и организационную, и идеологическую, и социально-психологическую, и, несомненно, репрессивную, но в основе этих составляющих должны лежать не абстрактные интере |