Проверяемый текст
Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. Предисловие академика Российской ' академии наук В. Н. Кудрявцева — М.: Издательство НОРМА, 1997. — 525 с.
[стр. 192]

Общий вывод из анализа тенденций мер уголовного наказания вРоссии за период ее суверенного развития неоднозначен.
С одной стороны, идет противоречивый процесс демократизации системы уголовной юстиции и гуманизации уголовной ответственности, расширения альтернативных лишению свободы мер уголовного наказания, снижения их тяжести.
И все это работает, нравится нам это или не нравится, на ослабление уголовноправового контроля над преступностью и, к сожалению, на увеличение ее реальной безнаказанности и самодстерминации.
С другой стороны, преступность интенсивно растет, в большей мере тяжкая и особо тяжкая, и никто определенно не знает, что с ней делать.
Решение задачи эффективной борьбы с преступностью подталкивает общество к качественным изменениям социально-правовых и политических характеристик.
В этих условиях авторитаризм, обещающий беспощадную борьбу с
правонарушителями, может быть воспринят значительной частью общества как избавление от криминального кошмара.
Эффективность и гуманность вновь сталкиваются лбами.
За их противостоянием
кроются более глубокие причины.
Дилемма «относительно низкая преступность в авторитарных режимах и относительно высокая преступность в демократических системах» коррелирует с дилеммой «равенство и свобода».

Уголовно-правовой контроль над преступностью также ограничен.
Уголовное наказание в XX в.
переживало глубочайший кризис.
Человеческое общество связывает свое развитие с дальнейшим сужением и гуманизацией уголовной ответственности.
Тем не менее, уголовно-правовой контроль
над преступностью остается самым зримым и мобильным.
Общество не может отказаться от него.
С дальнейшим ростом и «совершенствованием» преступности уголовно-правовой контроль
должен будет углубляться и дифференцироваться, действуя в единой связке с криминологическим контролем.
Практическая реализация уголовно-правового и криминологического контроля невозможна без ограничения человеческих прав и свобод, но
192
[стр. 549]

466 Часть III.
Контроль над преступностью лиям в ближайшие трудные годы не приходится: нет ни денег, ни кадров, ни других возможностей.
Когда же я говорю "не допустит", то я имею в виду давнюю высокоразвитую способность милиции и других правоохранительных органов регистрировать только то, что они в состоянии как-то расследовать.
Как и в советское время, продолжает действовать санкционированная нажимом и молчаливым согласием их руководства традиция доказывать начальству (а не народу) свою способность бороться с преступностью фальсифицированным путем, т.
е.
путем выборочной регистрации преступлений.
Реальная преступность (учтенная + латентная) в 2000 году может вплотную подойти к 6—8тысячному уровню в расчете на 100 тыс.
населения, а регистрируемая преступность — к 3 тыс.
при абсолютных показателях, близких к 5 млн.
преступлений в год.
Полученные данные приближают преступность в России к национальному порогу качественного и количественного насыщения, за которым "дрейфующий" уровень терпимости народа может оказаться в положении "переполненной чаши", в связи с чем криминальность общества из криминологической и правоприменительной проблемы может превратиться в острую политическую проблему, а то и катастрофу, решение которой подталкивает общество к качественным изменениям социально-правовых и политических характеристик.
В этих условиях авторитаризм, обещающий беспощадную борьбу с
преступностью, может быть воспринят значитель4 г с с 1 5 s и О) ч о ф О, С О 1=3 1986 1988 1990 1992 1994 Годы

[стр.,556]

472 Часть III.
Контроль над преступностью ной жизни компьютерными файлами и нравственных суждений ультраконсерватизмом могут быть издержки, вплоть до изменения конституции17 .
Прямо скажем: прогноз Дж.
Беннетт является мрачным, но он отражает реальные криминальные тенденции в США, а может быть, и в мире начала третьего тысячелетия.
Аналогичные симптомы мы наблюдаем и в России.
Было бы большим упущением не воспользоваться негативным американским опытом в заблаговременном недопущении развития преступности и борьбе с ней по описанным сценариям.
Но вряд ли российские власти этому внемлят.
Нет ни сил, ни возможностей, ни времени.
3.
Криминальный капкан: где выход? Доминирующей криминологической тенденцией на ближайшие годы остаются продолжающийся рост преступности в мире, повышение ее тяжести и общественной опасности с одновременным отставанием социально-правового контроля от растущей мобильной и мимикрирующей криминализации общественных отношений.
Эффективность и гуманность вновь сталкиваются лбами.
За их противостоянием
стоят более глубокие причины.
Дилемма "относительно низкая преступность в авторитарных режимах и относительно высокая преступность в демократических системах" коррелирует с дилеммой "равенство и свобода".

Равенство более полно реализуемо в тоталитарном социализме (коммунизме), свобода — в демократическом капитализме.
Что предпочтительнее? В начале нашего века Россия выбрала равенство, Западная Европа — свободу.
Что получилось — общеизвестно.
Согласно древнему воззрению равенство представляет опасность для свободы18 .
Но свобода более криминогенна, чем равенство.
В то же время удержание последнего в объективно противоречивом мире стоит не меньших, а больших жертв.
Где выход? Именно в связи с этим человеческое сообщество в конце XX века оказалось в криминальном капкане, выйти из которого без критического пересмотра устоявшихся стратегий, видимо, не удастся.
Тоталитиаризм различных мастей (коммунистический, фашистский, националистический, религиозно-фундаменталистский и т.
д.) чрезвычайной жестокостью и насилием может укоротить традиционную уголовную преступность, но он криминален по своей внутренней природе и методам управления обществом.
В общей сложности криминальность в тоталитарных странах является высокой и складывается из двух неравных частей: из относительно низкой более или менее контролируемой уголовной преступности и широко распространенных обвинений в "политических" преступлениях против режима, которые по сути своей являются преступностью властей против своего народа.
Последняя составляющая преступности представляет основную опасность.
И хотя тоталитаризм, особенно фашистский и коммунистический, дискредитирован, он остается во многих странах в классическом или усеченном вариан

[стр.,563]

Глава 16.
Прогноз преступности 479 ший кризис.
Человеческое общество связывает свое развитие с дальнейшим сужением и гуманизацией уголовной ответственности.
Тем не менее уголовно-правовой контроль
преступности остается самым зримым и мобильным.
Общество не может отказаться от него.
С дальнейшим ростом и "совершенствованием" преступности уголовно-правовой контроль
будет углубляться и дифференцироваться, действуя в единой связке с криминологическим контролем.
Практическая реализация уголовно-правового и криминологического контроля невозможна без ограничения человеческих прав и свобод, но
ограничения узаконенного.
Общество вынуждено будет идти на новые и новые ограничения в целях более эффективного контроля за преступностью и своего собственного выживания, в целях подтягивания правового противодействия к растущей и мимикрирующей преступности.
Ныне, когда права и свободы человека становятся общепризнанной и непреходящей человеческой ценностью, когда их расширение представляется единственной реальной тенденцией, очень трудно себе представить добровольное ограничение этих прав в целях сужения возможностей преступности.
Но это тоже реальная тенденция, и она последовательно реализуется в законодательстве многих стран.
Досмотр в аэропортах, особенно на международных линиях, по сути своей является тотальным обыском всех пассажиров, но мы его терпим в целях собственной безопасности.
К этому же относится сплошная дактилоскопия, всеобщее декларирование доходов и расходов, всеобщий регистр населения с налоговым, медицинским, уголовным и иными блоками и другие нежелательные установления.
Ближайшее будущее человечества — свободное демократическое общество, но с надежным дифференцированным и жестким социально-правовым контролем за реальными и возможными криминальными процессами.
Только на этом пути можно будет удерживать преступность и другие девиации на социально-терпимом уровне.
Самоограничиться заставит страх перед диктатурой растущей и наглеющей преступности.
Упоминание о страхе на первый взгляд может показаться оскорбительным для homo sapiens.
И хотя страх всегда был сильнейшим мотиватором всего живого, для человека он представляется унизительным.
Человек, подверженный страху, испокон веков считался трусом.
Но я говорю не об иррациональном страхе индивида за свою жизнь, а об осознанном страхе человеческой цивилизации за свое существование.Очень часто мы слышим: "Красота спасет мир".
Нет сомнения в том, что красота созидательна и вносит существенный вклад в спасение мира.
Но его спасет все-таки не красота, а страх перед самоуничтожением.
Страх перед коммунизмом интенсивно цивилизовал капитализм как социальную систему.
Третью мировую войну сдерживает не отсутствие амбиций к господству над другими, не красота, а тот же страх перед ядерным самоуничтожением, средства которого не случайно называют оружием сдерживания.
Аналогичные суждения можно привести по поводу усиливающейся экологической или иной глобальной опасности.

[Back]