|
описание персонажа «извне» или «изнутри» определяется именно отношением рассказчицы к нему; т.е. точку зрения одних персонажей автор в принципе может принять, тогда как позиция других ему чужда или непонятна. Персонажи такого рода даются в тексте рассказчика исключительно в плане описания внешности и поступков. Так, в романе «Женская история» при первом знакомстве героини с семейством Кринельских, Лиза подробно описывает внешность матери и старшей дочери Софьи, тогда как внешняя характеристика младшей Лидии предельно лаконична. Портретная характеристика персонажей в данном случае отражает субъективно-оценочную позицию рассказчика, но затем она подтверждается их поступками. («Физиономия самой Кринельской отличалась важностью и спесью <.. .> Она держала голову назад и как-то особенно щурила глаза, когда устремляла их на какой-нибудь предмет. Густые черные брови казались приподнятыми и выражали будто легкое удивление; углы губ обозначились резко и представляли постоянно вид кислой улыбки; белый тучный подбородок отвис из-под банта белых лент ее чепчика. Старшая дочь была похожа на мать, только брови ее не были приподняты, как у матери, а гораздо ниже опускались над глазами и будто хмурились, соединяясь заметной чертой. Вообще лицо ее было сурово, черные небольшие глаза смотрели холодно; она была среднего роста и стройна. Вторая дочь была та милая девушка с белокурыми локонами, заставившая меня заплакать от своей нежной ласки ... », с.280). Таким образом, принцип описания персонажей в романах Жадовской включает типологически разные способы представления персонажей. С другой стороны, использование этого приема можно расценивать как усиление условности описания, когда «положительный» персонаж противопоставляется «отрицательному» по принципу относительно меньшей его знаковости. «Положительные» персонажи наделены индивидуальными чертами, более ярки и вследствие меньшей условности их описания более близки к жизни и, следовательно, реалистичны. |
I 14 лее объективной за счет привлечения разных точек зрения, введения в повествование «чужих голосов». Также можно отметить и качественную трансформацию оценочной категории. Если в ранних повестях Жадовской оценочный план связывался с точкой зрения повествователя, а герой выступал объектом оценки, и его сознание становилось главным предметом «изображения» (например, «Отрывок из дневника молодой женщины», «Переписка» и др.), то в романах и сам герой становится носителем оценки. Внимание Жадовской фокусируется теперь не только на процессе становления личности героя, но через его восприятие изображается и среда. Так, в романе «Женская история» во «внутренней речи» Лизы помимо самоанализа содержится и оценка целого ряда социальных явлений: светской жизни, положения женщины в обществе, брака и семейных отношений с мужчиной. После приезда в город, героиня пишет в своем дневнике: «Надо сказать правду, мне здесь гораздо скучнее, чем в деревне. Постоянная суматоха, приезды гостей, выезды Прасковьи Александровны с дочерьми надоедают мне, хотя и не участвую в них. Живешь точно на ярмарке. Все эти люди заняты, хлопочут — будто дело делают... В голове пустота, в сердце тщеславие. Неужели это жизнь, неужели они только на это родились? Нет, я не желала бы ни их нарядов, ни их удовольствий...»( С.10). В оценочный план1 рассказчицы также входит и косвенная оценка других персонажей, причем она имеет весьма существенное значение. Важным становится соотнесение «внутреннего» и «внешнего» описания персонажей с разделением их на «положительных» и «отрицательных». В большинстве случаев описание персонажа «извне» или «изнутри» определяется именно отношением рассказчицы к нему; т.е. точку зрения одних персонажей автор в принципе может принять, тогда как позиция других ему чужда или непонятна. Персонажи такого рода даются в тексте рассказчика исключительно в плане описания внешности и поступков. Так, в романе «Женская история» при первом знакомстве героини с семейством Кринельских, Лиза подробно описывает внешность : См. об этом подробнее :.Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970. 115 матери и старшей дочери Софьи, тогда как внешняя характеристика младшей Лидии предельно лаконична. Портретная характеристика персонажей в данном случае отражает субъективно-оценочную позицию рассказчика, но затем она подтверждается их поступками. («Физиономия самой Кринельской отличалась важностью и спесью... Она держала голову назад и как-то особенно щурила глаза, когда устремляла их на какой-нибудь предмет. Густые черные брови казались приподнятыми и выражали будто легкое удивление; углы губ обозначались резко и представляли постоянно вид кислой улыбки; белый тучный подбородок отвис из-под банта белых лент ее чепчика. Старшая дочь была похожа на мать, только брови се не были приподняты, как у матери, а гораздо ниже опускались над глазами и будто хмурились, соединяясь заметной чертой. Вообще лицо ее было сурово, черные небольшие глаза смотрели холодно; она была среднего роста и стройна. Вторая дочь была та милая девушка с белокурыми локонами, заставившая меня заплакать от своей нежной ласки...»С.280). Таким образом, принцип описания персонажей в романах Жадовской зависит не только от субъекта повествования, но и обуславливается изображаемым объектом, и в одном произведении сосуществуют типологически разные способы представления персонажей. С другой стороны, использование этого приема можно расценивать как усиление условности описания, когда «положительный» персонаж противопоставляется «отрицательному» по принципу относительно меньшей его знаковости. «Положительные» персонажи наделены индивидуальными чертами, более ярки и вследствие меньшей условности их описания более близки к жизни, а следовательно и реалистичны. Оценочная авторская позиция в романах проявляется также в речевых и «поведенческих» характеристиках персонажей. Так, после смерти отца Лизы Лидия ей «украдкой пожала руку», выразив свою поддержку, а Софья «смотрела пристально и холодно» и, как отмечает Лиза «подробно объяснила мне, что со мной случилось ужасное несчастье, в чем я с ней положительно согласилась» («Женская история», С.84). Такое введение «чужой речи» в повествова 170 тельности, к объективности изображения проявляется в усложнении авторской позиции, которая не равна позиции ни одного из персонажей. Она совмещает в себе ряд точек зрения «положительно» очерченных персонажей. Оценочная авторская позиция в романах ярко проявляется в соотношении «внутреннего» и «внешнего» описания персонажей. В большинстве случаев описание «извне» или «изнутри» определяется именно отношением рассказчицы, то есть точку зрения одних персонажей автор в принципе может принять, тогда как позиция других ему чужда или непонятна. «Отрицательные» персонажи даются в тексте рассказчика исключительно в плане описания внешности и поступков. Использование этого приема можно расценивать как усиление условности описания, когда «положительный» персонаж противопоставляется «отрицательному» по принципу относительно меньшей его знаковости. «Положительные» персонажи в романах наделены индивидуальными чертами, более ярки и вследствие меньшей условности их описания более близки к жизни, а, следовательно, и реалистичны. Изображая поместно-провинциальную среду, Жадовская затрагивает целый ряд проблем, связанных с положением женщин в прел ре форменной России, когда в центре общественной жизни стояли вопросы эмансипации, женского воспитания и семейных отношений. В романах Жадовской также актуализируются проблемы женского образования. Если в романе «В стороне от большого света» знания рассматриваются как важнейшая составляющая духовного мира героини, то в «Женской истории» они становятся не только элементом общей культуры, но и средством достижения женщиной материальной независимости и самостоятельности. Все это дает право утверждать, что в романах Жадовской зарождается новый, феминистски ориентированный тип женщины, которая сама строит свою жизнь, преодолевая тем самым маргинальность своего положения по отношению к мужчине. Поместная дворянская усадьба является основным пространством, в рамках которого развивается сюжетное действие произведений. Временная протя |