|
V Предложенная выше типология пейзажных описаний в творчестве Жадовской свидетельствует о том, что ею практически был освоен весь художественный опыт пейзажной поэтики, накопленный современной ей художественной литературой. Пейзажные и бытовые зарисовки, рассказ о традициях усадебной жизни и отношений между людьми на страницах романа Жадовской воссоздают художественно-обобщенный образ русской провинции с ее своеобразной культурой. В пейзажных зарисовках Ю.В. Жадовской особое значение приобретают цвет, запах, звук. Подобные художественные приемы в изображении природы, как известно, широко использовал И.С. Тургенев, пейзажи которого полны не только зрительных, но и звуковых деталей. Эта способность поэтического видения природы сближает Жадовскую с Тургеневым, при всей разности масштабов таланта писателей. Большую роль в пейзажной поэтике играет символика. Также как и в ранних произведениях Жадовской к наиболее устойчивым пейзажным образам можно отнести уже упоминавшиеся образы неба, поля, леса, дали, сада и т.д. В них, на наш взгляд, заключен сгусток образной мысли и высокая степень художественного обобщения, что насыщает пейзажные зарисовки дополнительной образной экспрессией. Таким образом, поэтика пейзажа в прозе Жадовской представляет многопланово разработанную художественную систему, выполняющую комплекс идейно-эстетических функций. Успешное использование пейзажа, как средства предметно-бытовой, психологической, философской действительности, представленное в романах писательницы, явилось серьезным творческим завоеванием Жадовской, ее вкладом в развитие поэтики русского реализма. В реалистическом произведении авторская позиция формирует портрет, акцентируя в нем те или иные черты, которые способны наиболее ярко выразить характер героя, размышления писателя, включая характерологический, повествовательный, сюжетно-композиционный уровни. Портреты ее героинь и героев, как правило, статичны, строго фиксированы и «привязаны» к опреде172 |
136 да красиво пестрела на солнце, серьги и бусы пленяли красных девушек...» (с.71). Это естественное поведение сельских женщин отражает общую открытость, отсутствие «светских» манер в провинциальной среде. Но, надо отметить, что, несмотря на обилие бытовых подробностей, подчеркивающих бедность обитателей «дворянских гнезд», отношения в поместноусадебном мире подчеркнуто идиллические. Конфликтных ситуаций в поместной среде практически не возникает, крестьяне и прислуга питают искреннее уважение и любовь к хозяевам. Подобная идиллическая тональность в описании быта и отношений в усадьбе во многом обуславливает изображение характера и судьбы главной героини Евгении, которая, как и среда, ее сформировавшая, наделяется идеальными качествами. В романе «В стороне от большого света» активно используются пейзажи, в которых природные явления раскрываются в богатстве своих оттенков, несут печать живой взаимосвязи с героиней: «... темнеющий лес, казалось, посылал мне призывные вести; они слышались мне в легком дуновении ветерка, в песне жаворонка, звучавшей высоко над нашими головами, я победила свою нерешимость и через минуту стояла уже перед тетушкой» (с. 23). Пейзажи в романе выполняют функцию психологической характеристики героини: тонкое ощущение и восприятие природы подчеркивают внутреннее богатство и цельность се натуры. В то же время пейзажные и бытовые зарисовки, рассказ о традициях усадебной жизни и отношений между людьми на страницах романа Жадовской воссоздают художественно-обобщенный образ русской провинции с ее своеобразной культурой. Таким образом, пейзаж в романе является способом изображения процессов, происходящих не только в субъективной, но и в объективной реальности. Поэтичность изображения пейзажных зарисовок, провинциальной жизни в романе «В стороне от большого света» С.Т. Аксаков считал одним из главных достоинств произведения: «... все соприкосновения с деревенским бытом, с природою, даже с зимнею безотрадною природой, переданы прекрасно. Особенно хороши ожидания и встреча пасхи, свадьба героини рассказа и окончание 137 рассказа эти места имеют художественное достоинство»1. В пейзажных зарисовках Жадовской особое значение приобретают цвет, запах, звук. Например: «Сад дышал благовонной сыростью, зелень его переливалась ярче обыкновенного, <...> широкий двор расстилался перед нами изумрудным ковром, кой-где испещренным лиловыми колокольчиками, алой купальницей да золотистыми цветочками лютика. Три девочки и мальчик, все не старше пяти лет, полунагие, как амуры, живописно расположились на траве...» (с. 23). Подобные художественные приемы в изображении природы, как известно, широко использовал Тургенев, пейзажи которого полны не только зрительных, но и звуковых деталей, таких как «сухой шум капель», «болтливое щебетанье птиц», «ропот и гул дождя» и т.д. Как отмечает Г.Б. Курляндская, Тургенев «умел видеть мельчайшие оттенки пейзажа, но подчинял их общему тону изложения, соотносил их с целым ... Целостность пейзажных картин Тургенева создается не только гармонической соотнесенностью отдельных деталей ее, но и единством нравственного отношения к изображаемой жизни»2. Эта способность поэтического видения природы сближает Жадовекую с Тургеневым, при всей разности масштабов таланта писателей. Живописные описания (пейзаж-картина) природы, реалий поместной усадьбы в субъектном повествовании романа «В стороне от большого света» отражают идиллическое мировосприятие его героини, что связывает и позднюю прозу Жадовской с романтической традицией. Пространственная организация романа «В стороне от большого света» свидетельствует об отграниченности всего усадебного мира от городского, в нем отчетливо выстраивается оппозиция: провинциальная усадьба/уездный город, которая основывается на противопоставлении «живого, естественного»/«искусствсшюго». Она поддерживается и поэтикой заглавия. «Живое» пространство усадьбы в этом романе характеризуется естественностью отношений между людьми, которая во многом определяется их близостью к природе. Ваг : Аксаков С.Т. О романс Ю. Жадовской «В стороне от большого света» Ч Собр. соч. в 5-и т. М., 1966. Т.4, С.221-22. 2 Курляндская Г.Б. Художественный метод Тургенева-романисга. Тула, 1972. СМ00. |