|
собой лишь необходимый элемент в юридических механизмах, обеспечивающих надлежащее исполнение позитивных обязанностей. И вообще здесь мало того, что выражено в богатом по содержанию понятии «дозволение». Глубокий социальный смысл дозволений в социальном регулировании состоит в том, что они дают возможности, открывают простор для свободного, активного поведения самому носителю дозволения. Юридические дозволения опосредствуются действующим правом поразному. Чаще всего они прямо формулируются в тексте нормативного акта в виде особой разновидности регулятивных норм управомачивающих. Вместе с тем наличие юридического дозволения может вытекать из комплекса юридических норм (таково, например, дозволение на заключение любых сделок между гражданами, поскольку эти сделки не запрещены, соблюдаются все условия совершения сделок и они не противоречат принципам права, его началам, духу). Дозволения приобретают юридический характер и становятся юридическими дозволениями тогда, когда они выражены в действующем праве в особых управомачивающих нормах или же в комплексе юридических норм. Указанный момент представляется в высшей степени важным потому, что таким путем — и это определяющая особенность именно юридических дозволений их содержание очерчивается четкими границами, рамками, отделяющими юридическое дозволение от «просто» произвольных действий. Юридическое существо дозволений в праве проявляется не только в том, что его носитель обладает правом требовать от всех лиц, «всякого и каждого» признавать дозволенные действия и не препятствовать им, но и в том еще, что через юридические запреты и «сопровождающие» их юридические механизмы очерчиваются и обеспечиваются границы дозволений. Дозволение, если оно выражено в позитивном праве и вследствие этого получило строгие границы (т.е. дозволение в его единстве с запретами), все равно является самой общей юридической формой: оно свидетельствует лишь о разрешенности, допустимости соответствующего поведения. Диапазон же социальной значимости поведения, охватываемого этой |
собой лишь необходимый элемент в юридических механизмах, обеспечивающих надлежащее исполнение позитивных обязанностей. И вообще здесь мало того, что выражено в богатом по содержанию понятии дозволения. Глубокий социальный смысл дозволений в социальном регулировании состоит в том, что они дают возможности, открывают простор для свободного, активного поведения самому носителю дозволения. Юридические дозволения, как и юридические запреты, находятся в самой гуще юридической материи. Они должны быть выражены в законе, в других нормативных актах. При этом юридические дозволения опосредствуются действующим правом поразному. Чаще всего они прямо формулируются в тексте нормативного акта в виде особой разновидности регулятивных норм управомочивающих. Вместе с тем наличие юридического дозволения может вытекать из комплекса юридических норм (таково, например, дозволение на заключение любых сделок между гражданами, поскольку эти сделки не запрещены, соблюдаются все условия совершения сделок и они не противоречат принципам права, его началам, духу). А могут ли помочь в установлении юридических дозволений нормативные положения об ответственности? Если существование ответственности, как мы видели, в большинстве случаев свидетельствует о наличии в данной ситуации юридического запрета, то нет ли оснований и для обратного вывода: о том, что отсутствие установленной юридической ответственности за определенные действия означает их дозволенность? Вряд ли это так. Необходимо еще раз подчеркнуть главное дозволения приобретают юридический характер и становятся юридическими дозволениями тогда, когда они выражены в действующем праве в особых управомочивающих нормах или же в комплексе юридических норм. Указанный момент представляется в высшей степени важным потому, что таким путем и это определяющая особенность именно юридических дозволений их содержание очерчивается четкими границами, рамками, отделяющими юридическое дозволение от "просто" произвольных действий. В этой связи, при освещении юридических запретов, наглядно проявляется та их особенность, характеризующая логику права, что они существуют и действуют "в паре" с юридическими запретами. Юридическое существо 510 дозволений в праве проявляется не только в том, что его носитель обладает правом требовать от всех лиц, "всякого и каждого" признавать дозволенные действия и не препятствовать им, но и в том еще, что через юридические запреты и "сопровождающие" их юридические механизмы очерчиваются и обеспечиваются границы дозволений. И еще один момент. Дозволение, если оно выражено в позитивном праве и вследствие этого получило строгие границы (т.е. дозволение в его единстве с запретами), все равно является самой общей юридической формой: оно свидетельствует лишь о разрешенности, допустимости соответствующего поведения. Диапазон же социальной значимости поведения, охватываемого этой формулой, довольно велик от допущения в смысле ненаказуемости (когда закон, так сказать, "скрепя сердце" мирится с соответствующими поступками, например с систематическим употреблением некоторыми людьми алкогольных напитков) до одобрения, высокой социальной оценки и потому поощрения поведения (когда в законе предусматриваются особые меры для того, чтобы вызвать к жизни, поддержать, расширить границы поведения подобного рода, например акты милосердия, помощь инвалидам). Для того чтобы более конкретно рассмотреть дозволения в их единстве с запретами, и нужно обратиться к правовому регулированию в целом, а отсюда к тем общественным отношениям и социальным ценностям, которые реализуются с помощью правовых средств. 7. Общие дозволения и общие запреты Особое место в сложном построении правового регулирования занимают общие юридические дозволения и общие юридические запреты. Сразу же нужно отметить главное: определение "общее" применительно к запретам и дозволениям понимается в том смысле, что соответствующее нормативное положение является исходным и направляющим правовым началом на данном участке общественных отношений. И вот что характерно. Исторические данные (относящиеся прежде всего к римскому частному праву) свидетельствуют, что общие дозволения и общие запреты стали первоначально складываться как особый техникоюридический прием, выражающий обобщающую формулу "все, кроме" или 511 |