|
169 Однако в соответствии с ч. 1 ст. 96 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» правом на обращение с жалобой в судебный орган конституционного контроля обладают, прежде всего, «граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле». Изложенное нормативное положение следует понимать так, что индивиды могут обращаться в Конституционный Суд только в том случае, если это связано с защитой прав самого заявителя. Однако в данном случае возникает проблема обеспечения прав несовершеннолетних и лиц, которые неспособны самостоятельно обратиться в Конституционный Суд с жалобой в силу того, что страдают психическими расстройствами здоровья. Следует полагать, что в подобных ситуациях должно быть предоставлено право родителям, опекунам, попечителям обращаться с жалобами в защиту прав своих несовершеннолетних детей и подопечных. Кроме того, это положение полностью согласуется с гражданским и семейным законодательством. Видимо, следует признать правильным в данной ситуации положение, согласно которому правом на подачу жалобы должны обладать и иные лица, являющиеся законными представителями гражданина-заявителя в конституционном производстве (например, адвокаты). Вместе с тем, в юридической литературе пытаются придать расширительное толкование исследуемой норме Федерального конституционного закона, полагая, что законодатель четко не определил тех субъектов, которые обладают правом подачи жалобы, из чего вытекает возможность обращения индивида в защиту интересов «третьих лиц»1. Важное значение в контрольной деятельности Конституционного Суда по обеспечению качества закона по защите прав личности имеет вопрос о том, подлежат ли проверке конституционности, помимо законов, основанные на них подзаконные акты. Немаловажное значение в контрольной деятельности Конституционного Суда по обеспечению качества закона имеет вопрос о правомочности рассмотрения им жалоб о нарушении прав человека в процессе правоприменения. 1 Подробнее об этом см.: Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации». Комментарий. М., 1996. С. 298. |
325 всеми высшими органами государства Президентом, Федеральным Собранием, Правительством, ибо компетенция Конституционного Суда непосредственно определена Конституцией, что сближает его с упомянутыми выше органами власти и, наоборот, в известной степени дистанцирует от Верховного и Высшего Арбитражного Судов, сфера компетенции которых урегулирована в основном лишь текущим законодательством1. Далее автор делает вывод, с которым следует согласиться, о том, что «...не только доктрина, но и практика конституционного контроля в различных государствах, сам Закон о Конституционном Суде не дают оснований рассматривать его деятельность как чисто судебную, но судебная деятельность может и должна рассматриваться как преобладающая для Консгитуционного Суда»* 2. В соответствии с Федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд РФ является судебным органом конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющим судебную атасть посредством конституционного производства. Исходя из того, что одним из оснований контрольной деятельности Конституционного Суда в сфере обеспечения прав и свобод личности является жалоба, поступившая от граждан, чьи права и свободы нарушены законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле, законодатель четко определил основания допустимости подачи жалобы'. В соответствии со ст. 97 Закона о Конституционном Суде 1994 г. жалоба должна удовлетворять следующим условиям: оспариваться должна конституционность закона; ‘ См.: Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации»: Комментарий. М., 1996. С. 22. 2 Там же. С. 24. ’ Ранее в соответствии с ч. 2 ст. 66 Закона о Конституционном Суде 1991 г. жалоба могла быть принята Судом лишь в том случае, если оспариваемое решение представляло собой обыкновение, т.е. утвердившийся в правоприменительной практике подход. 326 речь должна идти только о законе, подлежащем применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде или ином органе, применяющем право. Сторонники нововведений отмечают, что, связав возможность обращения индивида в Конституционный Суд с обжалованием именно закона, законодатель руководствовался конституционным принципом, согласно которому основным источником регулирования прав и свобод граждан может и должен служить в правовом государстве соответствующий Конституции закон. В свою очередь, правоприменительная практика в области прав и свобод человека также должна основываться на законе. Конечно же, такая установка в определенном смысле исходит из должного, однако она направлена на преодоление все еще существующей практики ориентации на подзаконные акты1. Аналогичной точки зрения придерживается и Т.Г. Морщакова, отмечая, что только на основании закона в указанных Конституцией случаях могут вводиться ограничения конституционных нрав. В иной форме это сделать нельзя. Именно эти конституционные положения, в сопоставлении с ч. 4 ст. 125 Конституции, дают основание для признания допустимости конституционной жалобы лишь в отношении закона”. Другие ученые, критически оценивая изменения, регламентирующие деятельность Конституционного Суда РФ, считают, что поскольку основная часть нарушений конституционных прав и свобод граждан происходит в процессе правоприменения, то изменение предмета конституционной жалобы в соответствии с новым законодательством не является достаточно обоснованным. В частности, например, как справедливо утверждает С.Л. Пашин, в неправовом государстве, коим по его мнению, Россия все еще продолжает оставаться, люди страдают не столько от плохих законов, сколько от произ1 2 1 См.: Общая теория прав человека. С. 150. 2 См.: Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации». Комментарий. М., 1996. С. 300. |