|
в приведенном предложении А .Котляра содержится проект ю ридической нормы, применение которой изначально обрекает ее на непонимание, ибо минимальный и оптимальный уровень оплаты в первую очередь определяется не представлениями о стоимости рабочей силы (каковые, кстати, едва ли м ож но считать объективной основой), а общ ественной производительностью труда в данной стране. П о этой причине и стоимость рабочей силы, и представления о ней и минимальной оплате труда имеют значительные межстрановые различия. О ни и не м огут не быть, если учесть, что годовой внутренний продукт (В В П ) в расчете на душ у населения составляет в России 4310 долл., в Т урции 6655 долл., в М ексике 8055 долл., в Великобритании 20755 долл., в Германии 21930 долл., в Я понии 23840 долл., в С Ш А 30025 долл., в то ж е время в М о н го л и и 2250 долл., в И ндии -1680 долл., в Н игерии 1345 долл. и т.д. Вместе с тем изложенные соображения отню дь не означают, что нормативная база регулирования оплаты труда и доходов не может и не должна совершенствоваться. Гак, приняты й сравнительно недавно Закон «О прож иточном минимуме в Российской Федерации» нельзя признать вполне удачным. Повидимому, в современных условиях было бы более логичны м ввести понятие «прож иточного м инимум а катастроф ически кризисного периода», но с четким сроком, по истечении которого минимальные зарплаты и пенсии пересчитаются на уж е другой прож иточны й уровень, повы ш енны й до социально-приемлемого значения. Нельзя не признать, что сущ ествует и проблема социальноконтрф ронтационного (м ного выше средних показателей) роста оплаты в том или ином секторе народного хозяйства. Думается, что в данном случае прежде всего необходимо прояснить причины , которы ми он обусловлен, в какой мере он «заработан», т.е. увязан с эффективностью труда, измеряемой мерками ры ночного хозяйствования. 80 |
261 группам работников и расширить удельный вес средств, направляемых на эти цели. Презюмировалось, что в таком случае организаторы производства, чтобы не утратить конкурентоспособность, вынуждены будут нейтрализовывать возросшие издержки с помощью внедрения новых технологий, сокращения непроизводительных потерь, осуществления иных мер, обеспечивающих рост эффективности труда (143). ‘ / Мысль привлекательная, но думается мало реалистичная. Уместно напомнить, что в дореформенное время также многие полагали, будто достаточно спланировать в стране некоторую безработицу и эффективность труда тут же двинется вверх. Вольно или невольно подобные рекомендации ныне реализовались, но ни одной из крупных социально-экономических задач решить не удалось. Скорее, к ранее имевшимся в этой плоскости проблемам присоединились новые, еще более сложные. Думается, что рассмотренное предложение примыкает к подобным идеям. Весьма велика вероятность, что повысится не эффективность производства, а лишь возрастет количество банкротов, и соответственно работники таких предприятий вместо повышенной зарплаты потеряют ее вовсе, оказавшись в числе безработных. В экономической печати ныне можно видеть и другие предложения решить проблему низкого уровня оплаты труда с помощью правовых методов. Так, А.Когляр рекомендует в новой редакции КЗОТа, в законе о занятости и других нормативных документах закрепить «понятие стоимости рабочей силы как основы регулирования вознаграждения за труд». Автор опирается на практику стран с рыночной экономикой, в которых как он полагает «сложились достаточно определенные и четкие представления о рациональном и оптимальном уровнях оплаты труда, о ее минимальных границах. Базируются эти представления на стоимости рабочей силы. Именно стоимость рабочей силы, а не финансовые возможности государства та объективная экономическая категория, на базе которой формируются уровни минимальных и нормальных потребностей семьи» (143). Следует со всей определенностью заметить, что подобная мысль отражает во многом преувеличенное мнение о преобразующей силе юридической нормы. Последняя может лишь закрепить те отношения в обществе, которые уже сложились. В противном случае закон просто «повисает в воздухе». Как пишет по этому повод}' известный цивилист В.А.Дозорцев, «к сожалению существует много актов, которые игнорируются на практике... В этой связи важно осуществить два ряда мероприятий. Во-первых, при подготовке нормативных актов необходимо учитывать имеющуюся практику и вырабатывать меры, создающие предпосылки для борьбы с неприменением законодательства. Во-вторых, нужно устранить в законодательстве условия, создающие объективную основу для нарушений (32). у* В приведенном предложении А.Котляра содержится проект юридической нормы, применение которой изначально обрекает ее на непонимание, ибо минимальный и оптимальный уровень оплаты в первую очередь определяется не представлениями о стоимости рабочей силы (каковые, кстати, едва ли 262 можно считать объективной основой), а общественной производительностью труда в данной стране. По этой причине и стоимость рабочей силы, и представления о ней и об оптимальной (минимальной) оплате труда имеют значительные межстрановые различия. Они и не могут не быть, если учесть, что годовой внутренний продукт (ВВП) в расчете на душу населения составляет в России 4310 долл., в Турции 6655 долл., в Мексике 8055 долл., в Великобритании 20755 долл., в Германии 21930 долл., в Японии 23840 долл., в США 30025 долл., в то же время в Монголии 2250 долл., в Индии 1680 долл., в Нигерии 1345 долл, и т.д. (110). Вместе с тем изложенные соображения отнюдь не означают, что нормативная база регулирования оплаты труда и доходов не может и не должна совершенствоваться. Так, принятый сравнительно недавно Закон «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» от 24.10.1997 г. №134-Ф3 нельзя признать вполне удачным. Установление прожиточного минимума с оговоркой, что минимальный размер оплаты труда и минимальный размер пенсий по старости лишь поэтапно к нему приближаются без указания сроков их выравнивания лишает этот показатель смысла и делает его «неработающим». По-видимому, в современных условиях было бы более логичным ввести понятие «прожиточного минимума катастрофически кризисного периода», но с четким сроком, по истечении которого минимальные зарплаты и пенсии пересчитаются на уже другой прожиточный уровень, повышенный до социально-приемлемого значения. Нельзя не признать, что существует и проблема социальноконтрфронтационного (много выше средних показателей) роста оплаты в том или ином секторе народного хозяйства. Думается, что в данном случае прежде всего необходимо прояснить причины, которыми он обусловлен, в какой мере он «заработан», т.е. увязан с эффективностью труда, измеряемой мерками рыночного хозяйствования. Нетрудно видеть, что отрасли с особо высокой зарплатой принадлежат к сырьевому сектору экономики (или отраслям, выпускающим продукцию первого передела). В нашей стране они сегодня оказались в привилегированном положении, поскольку, имея широкие возможности для экспорта своей продукции, они соответственно способны закупать оборудование и иные необходимые товары за рубежом, получая определенную выгоду от девальвирующегося рубля. Тем самым они как бы обособляются от остальной части народно-хозяйственного комплекса, оставляя этот последний без заказов, а стало быть, без работы и без доходов. В результате появляется контингент рабочих и служащих, которые лишаются своих рабочих мест и частично «уходят в челноки» обслуживать долларовый оборот. В итоге вместо работников, развивающих собственное производство, появляется слой предпринимателей, способствующих процветанию промышленности зарубежной. В известном смысле наши сырьевые отрасли, несомненно обеспечивая стране определенные доходы, в то же время приносят ей немалые потери, сами |