|
132 необходимости. Все эти вопросы искусственно привязывались к периоду "развернутого строительства коммунизма". 11с были по-настоящему продуктивными по своим итогам, потенциалу идей и дискуссии исторического профиля: по проблемам периодизации историй советского общества, первой русской революции и Великой Отечественной войны, истории Kl ICC, источниковедению историко-партийной науки. Обществоведению никак не удавалось кыйти на научные рубежи познания. Командно-административный стиль руководства наукой традиционно находи.! выражение в волюнтаристских попытках партаппарата декретировать научные истины, навязывать ученым "классово актуальную" проблематику, вмешиваться в организацию исследовательского груда. Остаточная возможность "дерзать" в очерченных сверху ф ан ипах дозволенного закреплялась примитивизированными идеологическими сентенциями типа той, которую декларировал заведующий Отделом науки и учебных заведений ТДК КПСС Ф.В.Константинов: "Есть на свете лишь одна подлинно научная общественно-политическая теория это марксистско-ленинское учение о классах и классовой борьбе, о государстве и революции, о диктатуре пролетариата. о законах строительства социализма и коммунизма".1 Собственно, он повторял Л.М.Кагановича, который в речи, посвященной десятилетию Института красной профессуры, говорил: ”История пашей партии сеть история непримиримой борьбы с уклонами от последовательных, революционных. марксистско-ленинских позиций11.2 Против такой конъюнктурно-чиновничьей регулировки оо стороны идеологических ведомств принципиально выступал академик ПЛ.Капица. Его особенно беспокоило отсутствие в советских исследовательских коллективах ключевого условия плодотворности научного процесса свободною обсуждения, нелицеприятного диалога, борьбы идей и мнений. "Сейчас мы в значительной мере превратили полные жизни достижения классиков марксизма в ряд догм, и поэтому философия перестала у нас развиваться (говорил он 1См.: Коммунист. 1958. №16. С.86. 2Там же. |
Нс набрала должной высоты и разработка методологических аспектов философии, связанных с особенностями действия законов диалектики, характером качественных скачков в развитии общества, соотношением свободы и необходимости. Все эти вопросы искусственно привязывались к периоду «развернутого строительства коммунизма». Не были по-настоящему продуктивными по своим итогам, потенциалу идей и дискуссии исторического профиля: по проблемам периодизации истории советского общества, первой русской революции и Великой Отечественной войны, истории КПСС, источниковедению историко-партийной науки. Обществоведению никак не удавалось выйти на научные рубежи познания. Командно-административный стиль руководства наукой традиционно находил выражение в волюнтаристских попытках партаппарата декретировать научные истины, навязывать ученым «классово актуальную» проблематику, вмешиваться в организацию исследовательского труда. Остаточная возможность «дерзать» в очерченных сверху границах дозволенного закреплялась примитивизированными идеологическими сентенциями типа той, которую декларировал заведующий Отделом науки и учебных заведений ЦК КПСС Ф.В. Константинов: «Есть на свете лишь одна подлинно научная общественно-политическая теория это марксистско-ленинское 126 учение о классах и классовой борьбе, о государстве и революции, о диктатуре пролетариата, о законах строительства социализма и коммунизма».207 Собственно, он повторял Л.М.Кагановича, который в речи, посвященной десятилетию Института красной профессуры, говорил: «История нашей партии есть история непримиримой борьбы с уклонами от последовательных, ~ 208 революционных, марксистско-ленинских позиции». Против такой конъюнктурно-чиновничьей регулировки со стороны идеологических ведомств принципиально выступал академик П.Л. Капица. Нго особенно беспокоило отсутствие в советских 'исследовательских коллективах ключевого условия плодотворности научного процесса свободного обсуждения, нелицеприятного диалога, борьбы идей и мнений. «Сейчас мы в значительной мере превратили полные жизни достижения классиков марксизма в ряд догм, и поэтому философия перестала у нас развиваться (говорил он Н.С. Хрущеву 15 декабря 1955 года А.П.). Сейчас заседания Академии наук мало чем отличаются от собрания колхозников в пьесе Корнейчука «Крылья». Академики Нудники читают оторванные от жизни доклады, обычно по вопросам исторического характера, славя память великих ученых или великие события... Сейчас собрание академиков — это не ведущее научное общество, занятое решением передовых вопросов науки, тесно связанное с запросами и ростом нашей культуры, оно скорее напоминает церковные богослужения, которые 207 127 См.: Коммунист. 1958. № 16. С.86. |