|
цом перестройки» в определенном смысле может считаться и Ю.В. Андропов, ряд мероприятий которого вполне вписываются в логику дальнейших действий его протеже и фактического преемника. К началу 80-х гг. в стране произошли изменения, фактически предопределявшие те глубокие преобразования социально-экономических и политических отношений, которые позднее и будут названы «перестройкой». Это было обусловлено как ситуацией в экономике, находившейся в состоянии глубокой стагнации, а с другой изменениями в советской политической элите. В начале 80-х гг. ушли из жизни А.Н. Косыгин, М.А. Суслов, Л.И. Брежнев, А.Я. Пельше, Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, К.У. Черненко та группа руководителей, которая прошла еще сталинскую номенклатурную школу и в массе своей привыкла мыслить лишь в «социалистических» категориях, а реформирование стран представляла себе не иначе, чем на базе «творческого развития» марксизма. М.С. Горбачев же принадлежал к поколению «детей 20 съезда», выросших в условиях большей открытости советского общества и потому больше подготовленных к отходу от тех канонических положений советской теории, которые ранее обрекали любую реформу на неудачу. Из перечисленной когорты руководителей предшественников Горбачева лишь Ю.В. Андропов осознавал, пожалуй, необходимость серьезных экономических преобразований, однако он предполагал осуществлять их постепенно, ограничиваясь исключительно экономической сферой, в которой наиболее рельефно проступали кризисные черты. Именно такие осторожные преобразования и проводились им в краткий период его правления. По свидетельствам, он поощрял инициативное поведение М.С. Горбачева, видя в нем своего возможного преемника. Однако реальная ситуация в стране отнюдь не благоприятствовала проведению реформ. С одной стороны, М.С. Горбачев и его сторонники привлекали в качестве консультантов и разработчиком планов преобразований известных ученых. Таких, как А.Г. Аганбсгян, Г.А. Арбатов, О.Т. Богомолов, Т.И Заславская, Л.И. Абалкин, Р.А. Белоусов, Н.Я. Петраков, С.А. Ситарян. С другой стороны, груз идеологических догм вплоть до конца 80-х гг. сдерживал инициативу реформаторов, предложения которых регулярно наталкивались на обвинения в отступлении от «идеалов социализма». До середины 80-х гг. в силу идеологических причин уси |
система управления через государственный аппарат становилась вопреки логике хозяйственного развития все более развитой и сильной, а проблемы самоуправления, развития прямой, непосредственной демократии все больше отходили на второй план. Блокировка и свертывание реформ 60-х гг. силами бюрократического консерватизма были одним из первых ощутимых проявлений того механизма торможения, который во весь голос заявит о себе позднее''^. Возникла парадоксальная ситуация: экономическая ситуация требовала перехода на разнообразие форм собственности, децентрализацию хозяйственного управления, пересмотр самой концепции государственного сектора экономики, однако логика «выживания» советского партийного и хозяйственного аппарата толкала на «решение» этих проблем путем еще большей бюрократизации и централизации, путем отказа от каких бы то ни было попыток пересмотра сложившейся системы собственности на средства производства. Последствия подобных методов управления народным хозяйством оказались весьма удручающими. Снижение основных экономических показателей приобрело практически необратимый характер. Темпы роста национального дохода составляли в восьмой пятилетке 41%, в девятой 28%, в десятой 21%, в одиннадцатой 17% . Рост производительности труда, составлявший в восьмой пятилетке 37%, последовательно падал до 25% в девятой, 17% в десятой. Тип экономического развития продолжал оставаться экстенсивным. Усугубляли ситуацию и продолжавшаяся гонка вооружений, и дорогостоящие авантюры во внешней политике, и нарастание настроений неверия, разочарования в идеалах социализма, и коррупция в высших эшелонах власти. К началу середине 80-х гг. стагнация в экономике подвела страну к критическому рубежу. Начало масштабных реформ в СССР связывают обычно с именем М.С. Горбачева, а точкой отсчета начала преобразований считают апрель 1985 г. Однако «отцом перестройки» в определенном смысле может считаться и Ю.В. Андропов, ряд мероприятий которого вполне вписываются в логику дальнейших действий его протеже и фактического преемника. К началу 80-х гг. в стране произошли изменения, фактически предопределявшие те глубокие преобразования социально-экономических и политических отношений, которые позднее и будут названы «перестройкой». Это было обусловлено как ситуацией в экономике, находившейся в состоянии глубокой стагнации, а с другой изме49 Валовой Д. Экономика в человеческом измерении. М., 1988. 47 нениями в советской политической элите. В начале 80-х гг. ушли из жизни А.Н. Косыгин, М.А. Суслов, Л.И. Брежнев, А.Я. Пельше, Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, К.У. Черненко та группа руководителей, которая прошла еще сталинскую номенклатурную школу и в массе своей привыкла мыслить лишь в «социалистических» категориях, а реформирование страны представляла себе не иначе, чем на базе «творческого развития» марксизма. М.С. Горбачев же принадлежал к поколению «детей XX съезда», выросших в условиях большей открытости советского общества и потому больше подготовленных к отходу от тех канонических положений советской теории, которые ранее обрекали любую реформу на неудачу. Из перечисленной когорты руководителей предшественников М.С. Горбачева лишь Ю.В. Андропов осознавал, пожалуй, необходимость серьезных экономических преобразований, однако он предполагал осуществлять их постепенно, ограничиваясь исключительно экономической сферой, в которой наиболее рельефно проступали кризисные черты. Именно такие осторожные преобразования и проводились им в краткий период его правления. По свидетельствам, он поощрял инициативное поведение М.С. Горбачева, видя в нем своего возможного преемника. Однако реальная ситуация в стране отнюдь не благоприятствовала проведению реформ. С одной стороны, М.С. Горбачев и его сторонники привлекали в качестве консультантов и разработчиком планов преобразований известных ученых. Таких, как А.Г, Аганбегян, Г.А. Арбатов, О.Т. Богомолов, Т.И Заславская, Л.И. Абалкин, Р.А. Белоусов, Н.Я. Петраков, С.А. Ситарян. С другой стороны, груз идеологических догм вплоть до конца 80-х гг. сдерживал инициативу реформаторов, предложения которых регулярно наталкивались на обвинения в отступлении от «идеалов социализма». До середины 80-х гг. в силу идеологических причин усилия экономистов концентрировались на развитии марксистской доктрины. Принципиальные же решения второй половины 80-х были связаны с опровержением этой доктрины. А поскольку в советской экономической системе отсутствовали те механизмы, опираясь на которые экономисты-практики проводят антикризисные меры (механизм конкуренции, негосударственный кредитный сектор, валютные биржи, и пр.), то экономисты развивали преимущественно теорию планирования. Но уже в этих условиях вызревало понимание того, что решение проблем невозможно без реального расширения полномочий регионов по управлению и распоряжению какой-то частью государственной собст48 |