Проверяемый текст
Бабленкова, Ирина Ивановна; Методология управления государственным сектором экономики регионов (Диссертация 2004)
[стр. 74]

вых аукционах занял ОНЭКСИМбанк, которому всегда (и, как выяснилось, совсем небезосновательно) приписывались неформальные связи с высшими эшелонами государственной администрации.
Так, на залоговых аукционах 1995 г.
ОНЭКСИМбанк в качестве представителя Госкомимущества одновременно выступал и организатором, и участником аукциона, что с юридической точки зрения являлось
очевидным нонсенсом.
Правовое несовершенство аукционов вызвало сильный общественный резонанс, вплоть до требований отмены их результатов.
Но даже близкий правительству банк не мог реально рассчитывать на возврат залога, т.к.
этих денег у государства просто не было и
соотоветствующие расходы не были предусмотрены ни бюджетом 1996 г., ни тем более бюджетом 1997 г.
Была, правда, зыбкая перспектива вернуть выданные кредиты не деньгами, а государственными долговыми обязательствами на выгодных правительству условиях.
К инвестициям в реальный сектор это, правда, никого подтолкнуть не могло.
Главное, однако, не в этом.
По уточненным условиям залоговых аукционов 1995 г.
залогодержатель, не получивший возврата кредита от заемщика (правительства) до 1.09.1996
г.
(а первоначальный срок и вовсе был до 1.01.1996 г.), имел право продать предмет залога, т.е.
госпакеты акций.
Именно для этого с ними и заключался в свое время договор комиссии.
Кредиты не возвращены, но банки не торопились продавать залоговые пакеты.
Примечательно, что президентские указы, продлевающие сроки закрепления госпакетов нефтяных компаний в федеральной собственности, обратной силы иметь не могут, т.к.
не вправе распространяться на предмет уже состоявшихся гражданско-правовых отношений — залоговые пакеты.
Слабое российское законодательство не позволяет однозначно квалифицировать данные события как приватизацию, но и утверждать обратное тоже нет оснований.
Скорее всего нежелание банков продавать залоговые пакеты стало еще одним шагом в сторону складывающейся в России тенденции к интеграции финансовых и производственных капиталов.
Упреки в остановке приватизации в 1996-1997 гг.
едва ли справедливы, а описанные выше перекосы модели приватизации и связанные с ними проблемы приходится разрешать и сегодня.
Именно сейчас наметились два весьма важных процесса в сфере отношений собственности: во-первых, дальнейший передел прав собственности и более отчетливая консолидация структуры акционерных капиталов, во
[стр. 71]

приписывались неформальные связи с высшими эшелонами государственной администрации.
Так, на залоговых аукционах 1995 г.
ОНЭКСИМбанк в качестве представителя Госкомимущества одновременно выступал и организатором, и участником аукциона, что с юридической точки зрения являлось
очевидно было неправомерно.
Правовое несовершенство аукционов вызвало сильный общественный резонанс, вплоть до требований отмены их результатов.
Но даже близкий правительству банк не мог реально рассчитывать на возврат залога, т.к.
этих денег у государства просто не было и
соответствующие расходы не были предусмотрены ни бюджетом 1996 г., ни тем более бюджетом 1997 г.
Была, правда, зыбкая перспектива вернуть выданные кредиты не деньгами, а государственными долговыми обязательствами на выгодных правительству условиях.
К инвестициям в реальный сектор это, правда, никого подтолкнуть не могло.
Главное, однако, не в этом.
По уточненным условиям залоговых аукционов 1995 г.
залогодержатель, не получивший возврата кредита от заемщика (правительства) до 1
сентября 1996 г.
(а первоначальный срок и вовсе был до 1 января 1996 г.), имел право продать предмет залога, т.е.
госпакеты акций.
Именно для этого с ними и заключался в свое время договор комиссии.
Кредиты не возвращены, но банки не торопились продавать залоговые пакеты.
Примечательно, что президентские указы, продлевающие сроки закрепления госпакетов нефтяных компаний в федеральной собственности, обратной силы иметь не могут, т.к.
не вправе распространяться на предмет уже состоявшихся гражданско-правовых отношений залоговые пакеты.
Слабое российское законодательство не позволяет однозначно квалифицировать данные события как приватизацию, но и утверждать обратное тоже нет оснований.
Скорее всего, нежелание банков продавать залоговые пакеты стало еще одним шагом в сторону складывающейся в России тенденции к интеграции финансовых и производственных капиталов.
Упреки в остановке приватизации в 1996-1997 гг.
едва ли справедливы, а описанные выше перекосы модели приватизации и связанные с ними проблемы приходится разрешать и сегодня.
Именно сейчас наметились два весьма важных процесса в сфере отношений собственности: во-первых, дальнейший передел прав собственности и более отчетливая консолидация структуры акционерных капиталов, во-вторых,
нормализация корпоративного управления компаниями в смысле отделения профессионального управления (прерогатива менеджеров) от прав собственности (прерога71

[Back]