|
70 занятость и удовлетворенность работой, чувствуют способность справляться с ситуацией, имеют сильное чувство независимости73. Все приведенные данные делают сходные выводы о том, что женщина все меньше соответствует конвенциальному идеалу «домашней хозяйки», стареет с гордостью и независимостью, сохраняя позитивный образ «Я» в поздней жизни. В настоящее время появляются пожилые женщины нового типа, которые имеют независимый и положительный взгляд на свои годы, они финансово независимы, интеллектуально развиты, т.е. имеют внутренние модельные ресурсы, позволяющие им чувствовать себя в безопасности и с достоинством. Вопреки распространеннохму мнению и представлениям о «женской хронологии», сопротивление, изменения и перестройка жизненных целей и идентичности возможны в любом возрасте. Стереотипы пожилых мужчин в основном связаны с физическим фактором. Пожилой мужчина принимается как физически ослабшая личность, не способная к полноценному участию в общественной жизни. Более того, стереотипы одиноких пожилых людей выражаются как сформировавшиеся представления о социально отделенной от общества личности, которая формируют специфическую субкультуру одинокого человека. Как правило, мужчины социально-экономически более состоятельны, их общественные возможности во многом превосходят женские, что позволяет более широко реализовывать свои личностные установки. Имея огромное социапьное преимущество пожилой мужчина в отличии от женщины имеет возможность поддерживать социальную связь с обществом, в котором он играет непосредственно значимую роль. При 73См.: Сонин М.Я., Дыскин А.А. Указ. соч. |
ного материала применялись фотографии и картинки из журналов.) Негативные стереотипы не были пассивно приняты этой группой как точные представления реальностей старения, вместо этого они или с негодованием и возмущением отвергались, или допускались, но только по отношению к другим людям: «неудачникам», «с низким статусом» и пр. Пожилые люди в этом эксперименте активно интерпретировали журнальные изображения и проявили желание видеть широкий круг образов пожилых людей в СМИ. Дж. Харрисон (Harrison) обнаружила, что самовосприятие и поведение пожилых женщин связаны с негативными стереотипами, которые варьируются в зависимости от их статуса и окружения. Например, они в большей степени воспринимали негативные стереотипы пожилых женщин в том случае, если мужчины в их семье имели сексистские аттитюды относительно женских ролей и способностей. Женщины с высоким социоэкономическим статусом, высоким уровнем образования, имевшие большую ответственность и много обязательств на работе, в меньшей степени подвержены восприятию негативных стереотипов. Путем интервью небольшой выборки «удачливых» австралийских пожилых женщин автор изучала взаимодействие их самовосприятия с социальными, ментальными и физическими аспектами стереотипных взглядов на пожилых женщин. Социальные аспекты стереотипа определяют пожилых женщин как устарелых, изношенных, испытывающих недостаток обязанностей и одиноких, так как они не выполняют традиционные женские роли жены и матери в семье. Женщины, чья предыдущая жизнь соответствовала только модели домохозяйки, наиболее полно усваивали представление о себе как о бесполезных в старом возрасте. Такие женщины часто описывали свою жизнь как незначительную, хотя ранее они были полны активности и интересов. Другие, чья жизнь была менее центрирована на свой дом и домашние обязанности, более вовлеченные в добровольческую и политическую деятельность в поздней жизни, имели позитивную самооценку и их идентичность также была положительной. Второй важный и потенциально очень тревожащий аспект стереотипов пожилых женщин заключается в приписывании им умственного ухудшения, включающего неспособность принимать решения, зависимость от других, недостаток осознания текущих дел. Однако многие женщины не принимают эти негативные взгляды, они видят себя активными членами общества. Далее, существуют также физичес.кие аспекты стереотипа. Например, широко распространен в общественном сознании взгляд на менопаузу как на заключительный этап зрелого возраста женщины, как на обязательно негативный и дистрессовый опыт. Действительно, как признают многие авторы, до недавнего времени считалось, что женщины в климактерическом периоде страдают от депрессии, хотя на самом деле большинство из них проходят эту стадию без особых психологических затруднений. Только 3 % из восьми тысяч опрошенных женщин переживают эту перемену. Более того, именно этот возраст зачастую становится периодом профессионального расцвета, «второго рождения», «новообретенной свободы». Большинство женщин не испытали особых трудностей, связанных с этим периодом жизни. В литературе известны данные о том, что в обществе, где женщины достигают социального статуса после менопаузы, физические и психологические симптомы старения для них фактически несущественны. Другой физический аспект стереотипизирования включает болезненность и пассивность. Но только часть пожилых женщин разделяет этот взгляд на них. Исследование группы женщин из северного района Лондона подтверждает важность занятости для позитивной идентичности [Itzin, 1990]. По мнению автора, низкое самоуважение в поздней жизни относится к сложности социализации. Согласие с приведенной выше «женской хронологией», базирующейся на замужней жизни и материнстве, оставляет женщин без ролей в поздней жизни, делает их социально обесцененными, когда их дети оставляют дом. Часто это происходит не только с пожилыми женщинами, но и с теми, кому только за 50 лет. Таким образом, эта «хронология» не только не способствует, но и неблагоприятна для развития смысла идентичности в поздней жизни. «Я никогда не была собой», — сказала одна женщина, которая считает себя одинокой. Автор замечает, что часто женщины спонтанно отвергают социальную конструкцию их идентичности, связанную с женской хронологией. Влияние феминизации способствует использованию различных стратегий, включая занятость, позволяющую им быть независимыми и сохранять позитивный образ «Я», который сохраняется в поздней жизни. В исследовании женской социализации и образа «Я», проведенном среди 50 одиноких женщин в возрасте старше 75 лет, было обнаружено два типа женщин. Представители первого — «пассивный респондент» — центрированы на своей жизни в доме и семье. Они меньше чувствуют контроль над своей жизнью, имеют тенденцию быть зависимыми. Представители второго — «активный инициатор» — имеют много интересов вне дома, проявляют большую активность, включая занятость и удовлетворенность работой, чувствуют способность справляться с ситуацией, имеют сильное чувство независимости. Все приведенные исследования делают сходные выводы о том, что женщина все меньше соответствует конвенциональному идеалу «домашней хозяйки», стареет с гордостью и независимостью, сохраняя позитивный образ «Я» в поздней жизни. В настоящее время появляются старые женщины нового типа, которые имеют независимый и положительный взгляд на свои годы, они финансово независимы, интеллектуально развиты, т. е. имеют внутренние моральные ресурсы, позволяющие им чувствовать себя в безопасности и с достоинством. Вопреки распространенному мнению и представлениям о «женской хронологии», сопротивление, изменения и перестройка жизненных целей и идентичности возможны в любом возрасте. 3.1.9. Старение и этническая группа В отечественной научной литературе этническая общность определяется как межпоколенная группа, устойчивая во времени, для которой характерна стабильность состава, а каждый ее член обладает устойчивым этническим статусом, его невозможно «исключить» из этноса. Благодаря этим качествам этнос является для человека надежной группой поддержки [Стефаненко, 1998]. Зарубежные исследователи часто используют термин «этнос», или «этническая группа», как синоним «расы», или «расовой группы», особенно в области медицины. По их мнению, термин «этнический» более вежливое слово, чем «расовый». Однако раса и этнос не взаимозаменяемые слова и такая замена неправомерна. Расовые отличия отражают формы предубеждения и дискриминации, пробуждающиеся от мнений о физических характеристиках других, тогда как этнические категории остаются без изменений главным образом от мнений о культуре, религии и пути жизни других. Существуют определенные критерии этнических групп. Отметим важнейшие из них. 1. Культура, включающая множество аспектов жизни: социальные институты общества (паттерны замужества/женитьбы и семьи, обычаи, ритуалы и т.д.), их ценности, идеи, традиции и их социальные нормы и аттитюды (отраженные в паттернах питания, одевания и поведения). 2. Смысл «человеческой» и личной идентичности, тесно связанные с разделенной судьбой и общим прошлым. 3. Язык. 4. Религия. Этнический статус чаще всего остается неизменным на протяжении всей жизни человека. Но вполне возможно, что идентификация с этнической общиной и культурой может усиливаться или ослабевать в течение жизни. Этническая идентичность, по мнению многих авторов, относится к социальным конвенциям и представлениям. Этническая идентичность не жестко зафиксирована, это не постоянный или единый стандарт; она гибко изменяется на различных уровнях согласно ситуации и контексту. Поэтому считают, что этническая идентичность не статичное, а динамичное образование. Процесс ее становления не заканчивается в подростковом возрасте. Внешние обстоятельства могут толкать человека любого возраста 96 на переосмысление роли этнической принадлежности в его жизни, приводить к трансформации этнической идентичности. После накопления фактов рыхлое этническое сознание часто становится более устойчивым и даже может меняться. (Некоторые авторы даже сравнивают «рыхлое» сознание с «воском», потому что оно способно принимать любую форму.) Вероятно, существуют определенные различия в «опыте старения» разных этнических групп, например, в отношении ощущения или переживания старения (самоидентичность, мораль, удовлетворенность жизнью и др.), или социального контекста (структуры семьи и общества, норм в отношении поддержки и т.д.). Более того, существуют различия этнических групп по культурным факторам, которые оказывают влияние на оказание семейной помощи. Этнические группы разнятся в объеме оказания помощи и различаются в представлениях о важности ухода за своими пожилыми родителями и в том, как взрослые дети рассматривают старение и инвалидность. В некоторых странах, например, родственники предпочитают ухаживать за пожилыми на дому, в семье, в то время как в других более позитивно относятся к профессиональной помощи. Например, недавно проведенное исследование по изучению семейной солидарности в Европе показало, что культурные модели действительно продолжают действовать и сейчас [Краснова, 1999]. Так, в государствах с сильными традициями семейной солидарности пожилые люди обращаются к своим детям за материальной помощью (Испания, Греция). В Испании, например, пожилые люди неохотно обращаются к профессионалам, если им требуется обслуживание на дому. Однако для многих исследователей остается открытым вопрос о том, в какой степени принадлежность к определенному этносу влияет на переживания старения, какова роль этнической идентичности в поздней жизни и как изменяются этнические группы в процессе старения. Поэтому эти проблемы нуждаются в изучении и на них нет четких и однозначных ответов. Точно так же нет последовательных, методологически определенных исследований по изучению этнической идентичности в процессе старения. Все исследования, которые так или иначе имеют отношение скорее к этнической группе, чем к этнической идентичности, можно условно разделить на три группы. Первая группа, наиболее многочисленная, связана с исследованием стереотипов и аттитюдов отношений к старшим в определенной культуре. Например, в транскультурном исследовании, предпринятом в 19791982 гг. в нашей стране, посвященном изучению специфических национально-культурных особенностей пожилых людей на Кавказе и в средней полосе России, ученые опирались на геронтофильную теорию долголетия. Согласно этой теории, большая частота случаев долгожительства в некоторых районах Кавказа объясняется поло4 Краснова |