Проверяемый текст
Семедов, Семед Абакаевич; Политический ислам в современном мире (Диссертация 2009)
[стр. 163]

163 Согласно С.Граднровскому, «русский мир» частично совпадает с «миром ислама», что открывает возможность их сотрудничества.
Проект предполагал интеграцию ислама в русское культурное и языковое пространство, создание русской исламской богословской школы, превращение русского языка в священный язык ислама и тому подобные меры.
Основываясь на правильной посылке, что «количество мусульман в России в силу различных демографических и миграционных процессов будет неизбежно возрастать», С.Градировский видит три модели возможной интеграции мигрантов в общество.
Первые две модели «плавильный котел» (ассимиляция) и «миска
салага» (т.е„ мультикультурализм) он отвергает, полагая, что наступило время новой модели «единства в многообразии».
Что именно под этим подразумевается, из работ
С.Градировского понять сложно, но он употребляет выражение «культурная взаимная «пропитка».
Двусмысленность формулировок вызвала критику проекта «русский ислам» с самых разных сторон православных деятелей, новообращенных («русских») мусульман и официального исламского духовенства.
В частности, зам.
председателя ЦДУМР Ф.Салман заявил, что данный проект, «включающий кампанию по принудительной исламизации православных русских России и так называемой
«русификации» российского ислама, есть намеренная провокация, направленная на стравливание православных и мусульман России».
Разумеется, после такой негативной реакции всей заинтересованной общественности проект быстро был объявлен неудачным и свернут.

В своих оценках мы согласны с С.А.Семедовым, считающим проект «русский ислам» откровенно искусственным и обреченным на отсутствие поддержки исламских масс (и православных тоже).
Такой проект, даже при государственной поддержке, не смог бы стать идейной альтернативой радикальному исламизму1.

1См.: Семедов, С.А.
Ислам в политике: идеология и практика / С.Л.
Семедов.
М.: ЭконИнформ, 2009.
С.
227.
[стр. 314]

314 С.Градировский обращал внимание на то, что в Приволжском федеральном округе основным языком передачи исламского знания является русский язык.
Отсюда выводятся понятия русскоязычной уммы и русского ислама как пограничного явления, «которое принадлежит как исламской, так и русской культуре, в том числе политической культуре»1.
Согласно Градировскому, «русский мир» частично совпадает с «миром ислама», что открывает возможность их сотрудничества.
Проект предполагал интеграцию ислама в русское культурное и языковое пространство, создание русской исламской богословской школы, превращение русского языка в священный язык ислама и тому подобные меры.
Основываясь на правильной посылке, что «количество мусульман в России в силу различных демографических и миграционных процессов будет неизбежно возрастать», С.Градировский видит три модели возможной интеграции мигрантов в общество.
Первые две модели — «плавильный котел» (ассимиляция) и «миска
салата» (т.е., мультикультурализм) он отвергает, полагая, что наступило время повой модели «единства в многообразию).
Что именно под этим подразумевается, из работ
Градировского понять сложно, но он употребляетвыражение «культурная взаимная «пропитка».
Двусмысленность формулировок вызвала критику проекта «русский ислам» с самых разных сторон — православных деятелей, новообращенных («русских») мусульман и официального исламского духовенства.
В частности, заместитель председателя ЦДУМР Ф.Салман заявил, что данный проект, «включающий кампанию по принудительной исламизации православных русских России и так называемой
1 Градиронский С.
Культурное ітоіраничье: русский ислам // Государство и антропоток.
Июнь 2003 г.
1 августа 2009 г.
находилось в Иіггсрпст по адресу: Ьпр://ѵтозѵ.апІгоро1ок.агсЬіре1ае.гиЛехі/а258.Ьіт

[стр.,315]

315 «русификации» российского ислама, есть намеренная провокация, направленная на стравливание православных и мусульман России»1.
Разумеется, после такой негативной реакции всей заинтересованной общественности проект быстро был объявлен неудачным и свернут.

Мы оцениваем проект «русский ислам» как откровенно искусственный и обреченный на отсутствие поддержки исламских масс (и православных тоже).
Такой проект, даже при государственной поддержке, не смог бы стать идейной альтернативой радикальному исламизму.

Более адекватным ситуации проектом нам представляется евразийство (неоевразийство).
Положительным в этой идеологии является стремление к союзным отношениям православия и ислама, к сохранению единства России как уникального культурного мира и политического образования.
Евразийская идеология вызывает одобрение большинства значимых мусульманских и немусульманских российских политиков, сс также поддерживает президент Казахстана Н.Назарбаев.
«Национальная идея России находится именно в области евразийской идеологии.
Именно в евразийской трактовке она может быть приемлема для Чеченской Республики» говорил покойный Ахмат Кадыров1.
Разумеется, следует помнить, что разные политические силы могут подразумевать под «евразийством» разные вещи.
В Поволжье (Уфа) базируется Центральное духовное управление мусульман России во главе с Талгатом Таджутдином, проявившим себя сторонником радикальной версии евразийства.
Таджутдии рассматривается исламским сообществом России как фигура неоднозначная, так как он выступает за сближение православия и ислама с таких крайних позиций, что это можно принять за призыв к слиянию 1Цит.по: Мухарямов II.
Указ.соч.
С.
52.

[Back]