|
67 компромисса между радикальными и консервативными подходами, между инициаторами кардинальной реформы и инертным бюрократическим аппаратом управления». Сказанное можно в полной мере отнести и к новой редакции ст. 5 Основ, причем особенно ярко это проявилось в решении вопроса о том, можно ли использовать ст. 5 для установления различных дополнительных отпусков и других льгот по отпускам (иными словами, изменилось ли соотношение централизованного и локального регулирования отпусков). Сложность заключалась в том, что большинство положений действующих нормативных актов об отпусках были сформулированы в императивной форме, исключающей возможность их изменения в локальном порядке. Предусматривая в общей части Основ новое правило (ч. 2 ст. 5) и наделяя предприятия дополнительными правомочиями, нужно было внести соответствующие изменения в действующее законодательство, позволяющие реализовывать эти полномочия в полной мере, тем более, что ст. 107 Основ относила установление дополнительных отпусков и определение их продолжительности к компетенции Союза ССР и, в определяемых им пределах, к ведению союзных республик, т.е. даже республики могли принимать по этим вопросам решения лишь с санкции Союза. Однако сделано это не было. Можно, конечно, с позиций теории права доказать, что в силу новой редакции ст. 5 эти нормы фактически утрачивали свою императивность и трансформировались в нормы, разделяющие минимальный уровень гарантий трудовых прав работников, который может быть повышен на местах, если для этого есть соответствующие средства, тем более, что сейчас это ни у кого не вызывает уже возражений. Но все это должно прямо следовать из нормы закона. Дальнейшее развитие законодательства убедительно доказало, что тенденция расширения прав предприятий в регулировании отпусков становилась все более четкой. Например, принятые в ноябре 1989 г. Основы |
9 6 ми только те условия договоров о труде, которые ухудшали положение рабочих и служащих по сравнению с законодательством Союза ССР и союзных республик о труде, а также предоставлялось право администрации предприятия, организации совместно с советом трудового коллектива и профсоюзным комитетом устанавливать за счет собственных средств дополнительные по сравнению с законодательством трудовые и социально-бытовые льготы для работников коллектива и отдельных категорий рабочих и служащих. Таким образом были определены совершенно иные принципы и границы локального регулирования трудовых отношений. Если до сих пор локальные нормы принимались в случаях и по вопросам, указанным в законодательстве, и пределы локального нормотворчества были ограничены, то теперь сфера локального регулирования существенно расширялась и ее соотношение с централизованным регулированием строилось по принципу: локальная норма не может ухудшать положение работника по сравнению с законодательством, а в остальном широкое поле деятельности для субъектов локального нормотворчества по установлению различных правил, являющихся по своему характеру льготами для рабочих и служащих, и для решения любых иных вопросов (если закон прямо не запрещает их локального регулирования). Но при этом оговаривалось одно важное условие: Есе расходы по реализации этих норм должно нести само предприятие за счет собственных заработанных средств. Первоначально реализация этого прогрессивного положения натолкнулась на ряд препятствий. Надо сказать, что многие решения, принимаемые в этот период, отличались противоречивым, половинчатым характером и являлись, как отмечалось в литературе, "плодом временного компромисса между радикальными и консервативными подходами, между инициаторами кардинальной реформы и инертным бюрократическим аппаратом управления"*. Сказанное можно в полной Т См.; Лившиц Р.З., Никитинский В.И. Реформа трудового законоца -97мере отнести и к новой редакции ст. 5 Основ, причем особенно ярко это проявилось в решении вопроса о том, можно ли использовать ст. 5 для установления различных дополнительных отпусков и других льгот по отпускам (иными словами изменилось ли соотношение централизованного и локального регулирования отпусков). Сложность заключалась в том, что большинство положений действующих нормативных актов об отпусках были сформулированы в императивной форме, исключающей возможность их изменения в локальном порядке. Предусматривая в общей части Основ новое правило (ч. 2 ст. 5) и наделяя предприятия дополнительными правомочиями, нужно было внести соответствующие изменения в действующее законодательство, позволяющие реализовывать эти полномочия в полной мере. Тем более, что ст. 107 Основ относила установление дополнительных отпусков и определение их продолжительности к компетенции Союза ССР и}в определяемых им пределах, к ведению союзных республик, т.е. даже республики могли принимать по этим вопросам решения лишь с санкции Союза. Однако сделано это не было. Можно, конечно, с позиций теории права доказать, что в силу новой редакции ст. 5, эти нормы фактически утрачивали свою императивность и трансформировались в нормы, определяющие минимальный уровень гарантий трудовых прав работников, который может быть повышен на местах, если для этого есть соответствующие средства. Тем оолее, что сейчас это ни у кого не вызывает уже возражений. Но все это должно оыло быть сразу ясно из текста закона, а не обосновываться в научных исследованиях, мало известных тем, кто применяет право. дальнейшее развитие законодательства убедительно доказало, что тенденция расширения прав предприятий в регулировании отпустельства: вопросы теории. // Социалистический труд. 1989, № I. С. 79. |