|
го» * . ...* целыми. Олин народ не может воплощать в себе всевозможное человеческое совершенство, и народная вера в избранничество известного народа, его особенное предопределение и судьб ы, в его превосходство над всеми другими обыкновенно не имеет достаточных оснований» (112, 56). В национальном эгоизме, порождающем вражду народов и конфликты между государствами, Каптсрев видит еще большую опасность, чем в эгоизме сословном и классовом. Национальное воспитание разъединяет людей не в меньшей степени, чем воспитание сословное и, следовательно, оно та кже есть явление скорее политическое, чем педагогическое. Там, где национальный идеал гипертрофируется, педагог оказывается в ситуации, требующей от него встать на позиции разума и совести, на позиции научности и демократизма. Для этого «нужно обратиться не к одному народу, а ко многим, рассмотреть их идеалы и ценными чужими свойствами п ополнить недостатки своего национального идеала; народное нужно сочетать с инородным, с всенародным и общечеловеческим» (112, 57). Примату национального и народного в воспитании Каптерев противопоставляет общность человеческой природы, независимой как от сословных и классовых различий, так и от этнических, национ альнокультурных особенностей. Единство человеческой природы обнаруживается в антропологической общности всех человеческих рас, в общности физической организации и законов индивидуального развития каждого отдельного человека. Единство рационального мышле ния и его законов, выраженное в научном знании, которое не существует в форме наци ональной науки, также является доказательством в пользу реальной общ/ ности человеческой природы. Наконец, общечеловеческая основа обнаруживается в единстве материальной культуры различных народов, в общности религиозных воззрений, в родственном характере национальных языков, в сходстве художественно-эстетических вкусов и ценностей. «Признавая единым, пишет Каптерев, по организации и законам разви4] |
лонно идущего по пути общей европейской цивилизации" (245,454). Связывая воедино православие и народность, то есть представляя русский народ народом изначально православным, а православие хранителем подлинной, неискаженной истины христианства, Ушинский был склонен придавать русскому национальному идеалу характер всечеловечности. Мы видим, что, как и К. Д. Ушинский, П. Ф. Каптерев при объяснении воспитательного идеала исходил из идеи народности. Но в ее понимании между двуми педагогами намечается расхождение. Каптерев не сводил народность к религиозности, к православию, а понимал ее более разносторонне, рассматривая как исторически-динамичное явление, развивающееся под влиянием экономики, политики, религии, науки, искусства, литературы и воспитания. Самое же главное состоит в том, что, в отличие от Ушинского, который в общественном воспитании приоритет отдавал национальному, а не общечеловеческому, Каптерев, напротив, определяющей считает общечеловеческую основу "педагогического идеала". Хотя системы педагогических ценностей вырабатываются конкретными народами в процессе их исторической жизни, национальный опыт ограничивает широту мировосприятия человека. "Каждый народ, со всеми его идеалами, есть замкнутое и ограниченное целое, представляющееся довольно узким и односторонним по сравнению с другими подобными целыми. Один народ не может воплощать в себе всевозможное человеческое совершенство, и народная вера в избранничество известного народа, его особеное предопределение и судьбы , в его превосходство над всеми другими обыкновенно не имеет достаточных оснований" (112,56). В национальном эгоизме, порождающем вражду народов и конфликты между государствами, Каптерев видит еще большую опасность, чем в эгоизме сословном и классовом. Национальное воспитание разъединяет людей не в меньшей степени, чем воспитание сословное и. -40 следовательно, оно также есть явление скорее политическое, чем педагогическое. Там, где национальный идеал гипертрофируется, педагог оказывается в ситуации, требующей от него встать на позиции разума и совести, на позиции научности и демократизма. Для этого "нужно обратиться не к одному народу, а ко многим, рассмотреть их идеалы и ценными чужими свойствами пополнить недостатки своего национального идеала; народное нужно сочетать с инонародным, с всенародным и общечеловеческим" С112,57). Примату национального и народного в воспитании П. Ф. Каптерев противопоставляет общность человеческой природы, независимой как от сословных и классовых различий, так и от этнических, национально-культурных особенностей. Единство человеческой природы обнаруживается в антропологической общности всех человеческих рас,, в общности Физической организации и законов индивидуального развития каждого отдельного человека. Единство рационального мышления и его законов, выраженное в научном знании, которое не существует в Форме национальной науки, также является доказательством в пользу реальной общности человеческой природы. Наконец, общечеловеческая основа обнаруживается в единстве материальной культуры различных народов, в общности религиозных воззрений, в родственном характере национальных языков, в сходстве художественно-эстетических вкусов и ценностей. "Признавая единым,пишет Каптерев,по организации и законам развития, все человечество, единою по существу человеческую культуру, признавая народные особенности чертами второстепенными и дополнительными к основным человеческим свойствам, естественно и педагогический процесс, совершающийся в народах, признавать одинаковым же по существу и различным лишь в частностях" С112,62). На том основании, что законы становления и формирования личности не зависят от национальных особенностей детей. |