|
96 рамки вины и субъективной стороны: ignorantia legis neminem excusat незнание закона не извиняет. Развитое правовое сознание народа желательно, но для уголовной ответственности не обязательно. Юридические ошибки субъектов права ничтожны. Причины индифферентного отношения власти к юридическим знаниям граждан при привлечении последних к ответственности прозаические: если принять другое правило следствие, защита и суд погрязнут в спорах относительно правосознания обвиняемых, каталогов их библиотек и т.дЛ Надо отметить, что в отечественной науке встречаются приверженцы включения сознания противоправности в содержание вины. Ещё полвека назад обследовал данный вопрос проф. Утевский Б.С. Отметив сторонников (Исаев М.М.1 2, Макашвили В.Г.3) и противников (проф. Пионтковский А.А. и др.), учёный рассуждает следующим образом: до издания систематизированных кодексов требовалось осознание общественной опасности, право опиралось на официальные тексты; при наличии уголовного закона ситуация меняется «если определённое деяние предусмотрено законом как деяние противоправное, то суд может интересоваться только тем, сознавал ли подсудимый противоправность совершённого им»4. В настоящее время сторонником включения сознания противоправности в содержание вины является проф. Рарог А.И.: «сознание противоправности деяния входит в содержание умысла как необходимый признак и означает понимание того, что совершаемое деяние в принципе противоречит социалистическому правопорядку и советскому уголовному законодательству»5. Диссертант не может солидаризоваться с этим мнением по следующим причинам: а) «понимания противоправности своего поведения в принципе» недостаточно для привлечения граждан к уголовной ответственности на началах индивидуализации. Это очень размытая рекомендация, ведущая к произволу; 1 См.: Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. Ростов-на-Дону: СКАГС, 2000, с. 105. 2 Исаев М.М. Об умысле, неосторожности и сознании противоправности. Сов. право, 1925, N° 5. 5 Вина и сознание противоправности: Методические материалы ВЮЗИ. М: ВЮЗИ, 1948. 4 Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. М.: Госюриздат, 1950, с. 225. 5 Рарог А.И. Теория вины в советском уголовном праве (общие и специальные вопросы): Автореферат докт. дисс. М.: ВЮЗИ, 1982, с. 12. См. его же: Вина в советском уголовном праве. Саратов: СГУ, 1987, с. 13-17. |
\ •X> 30 противоправность1 более всего расположены для регламентации ответственности за бездействие. Второе соображение состоит в том, что при пассивном способе совершения преступления человечество ближе всего стоит перед необходимостью включения правовых знаний субъекта в структуру субъективной стороны. Сознание противоправности своего поведения, как известно, не ставится в упрек, находится за рамками вины с древнейших времен: ignorantia legis ne^ minem excusat незнание закона не никого не извиняет. Вина в интеллектуальном отношении связывается только с правильным отражением фактов, а равно с пониманием общественной опасности (значимости) поступков. Иначе нельзя; если законодатель обяжет юристов доказывать уровень правосознания преступников, ни один приговор не состоится2. С другой стороны, презумпция правовой осведомленности правонарушителей, даже будучи вынужденной, государство не красит. В порядке собственной нравственной реабилитации оно (государство) организует правовое воспитание, использует административную преюдицию в уголовных делах, закрепляет^ ет в Конституции правило об обязательном опубликовании законов, ограничивающих права и свободы граждан3. Выполнив эти страховочные мероприятия, власть, вопреки правилу о юридической ничтожности правовых знаний субъектов преступлений, начинает выставлять свойство незаконности поведения в диспозициях. 1 См об этом, например Пи куров НИ Квалификация следователем преступлений со смешанной противоправностью Волгоград ВСШ МВД СССР, 1988. с. 5-10. 2 Пожалуй, единственным сторонником включения сознания противоправности • содержание объективной стороны преступления является московский проф. А.И Рарог. См. его работы: Вина в советском уголовном праве. Саратов: С ГУ. 1987, с. 13-17; Теория вины в советском уголовном праве: Автореферат докт. дисерт. М.: ВЮЗИ, 1982. с. 12. 3 Так поступали власти многих стран с незапамятных времен. Царствование Хаммураппи ознаменовано выставлением на городских рынках камней, на которых были выбиты предельно допустимые цены на продовольственные товары. А «власти Рима страховались тем, что все юридически значимые и обязательные акты римского сената выставлялись на Форуме для всеобщего обозрения (в виде tabulae publicae). а иногда дополнительно и оглашались» И далее в скоске: «И законы Солона были вырезаны на 4-хграниых столбах из дерева (с тем. чтобы их можно было поворачивать) н установлены на агоре в Афинах. Петровские зерцала также представляли собой правовую витрину трехгранную призму с указами о строгом соблюдении правосудия, которая устанавливалась в присутствиях». (Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. Ростов-на-Дону: Изд-во СКАГС, 2000, с. 105). \ г 114 I тельности и предпочтений может служить высказывание великого Н.С. Таганцева: «одна мысль, как бы порочна она ни была, может подлежать суду совести, но не суду уголовному». Итак, интеллектуально-волевые возможности и усилия преступника составляют тот психологический базис, с помощью которого лицо опасно и избирательно ведет себя в обществе. Особенности сознания и воли учитываются по двум векторам: в отношении деяния и его последствий. Таким образом, в содержательном плане формула вины имеет следующий вид: деяние ► последствия С еб помощью создается возможность деления вины на формы и степени. то есть индивидуализация ответственности. На языке законодательного текста содержание вины по приведенной формуле выражается в словах «сознавать», «предвидеть», «желать», «допускать», «самонадеянно рассчитывать», «обязанность и возможность предвидения последствий». 4) Наконец, последней проблемой содержательного плана по отношению к вине выступает вопрос о сознании противоправности. С древнейших времен правовая осведомленность преступника (и правонарушителя) выводится за рамки вины и субъективной стороны: ignorantia legis neminem excusat незнание закона не извиняет. Развитое правовое сознание народа желательно, но для уголовной ответственности не обязательно. Юридические ошибки субъектов права ничтожны. Причины индифферентного отношения власти к юридическим знаниям граждан при привлечении последних к ответственности прозаические: если принять другое правило следствие, защита и суд погрязнут в спо спорах относительно правосознания обвиняемых, каталогов их библиотек и т.дЛ Надо отметить, что в отечественной науке встречаются приверженцы включения сознания противоправности в содержание вины. Еще полвека назад обследовал данный вопрос проф. Утевский Б.С. Отметив сторонников (Исаев М.М.1 2, Макашвили В.Г.3) и противников (проф. Пионтковский А.А. и др.), ученый рассуждает следующим образом: до издания систематизированных кодексов требовалось осознание общественной опасности, право опиралось на официальные тексты; при наличии уголовного закона ситуация меняется «если определенное деяние предусмотрено законом как деяние противоправное, то суд может интересоваться только тем, сознавал ли подсудимый противоправность совершенного им»4. В настоящее время сторонником включения сознания противоправности в содержание вины является проф. Рарог А.И.: «сознание противоправности деяния входит в содержание умысла как необходимый признак и означает понимание того, что совершаемое деяние в принципе противоречит социалистическому правопорядку и советскому уголовному законодательству»5. Диссертант не может солидаризоваться с этим мнением по следующим причинам: а) «понимания противоправности своего поведения в принципе» (подчеркнуто нами М.К.) недостаточно для привлечения граждан к уголовной ответственности на началах индивидуализации. Это очень размытая рекомендация, ведущая к произволу; б) нельзя игнорировать текст закона (ст. 25 УК), где формулы прямого и косвенного умысла раскрываются без какого-либо намёка на понимание злодеем незаконности своего предприятия; в) то, что можно поставить в вину часто, не должно ставиться в вину всегда Если сознание запрещённости преступления объявить обязательным фрагментом вины, обвине1 См. Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. Ростов-на-Дону: СКАГС, 2000, с. 105. 2 Исаев М М. 06 умысле, неосторожности и сознании противоправности. Сов право, 1925, № 5. 3 Вина и сознание противоправности: Методические материалы ВЮЗИ. М: ВЮЗИ, 1948. 4 Утевский Б С Вина в советском уголовном праве. М.: Госюриадат, 1950, с. 225. 5 Рарог А.И Теория вины в советском уголовном праве (общие и специальные вопросы): Автореферат докт. днсс. М.: ВЮЗИ, 1982, с. 12. См. его же: Вина в советском уголовном праве. Саратов: СГУ, 1987, с. 13-17. 115 |